Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]

Возникает законный вопрос: а не могли бы обе стороны в период с 1976 по 1979 год договориться о взаимном отказе от развертывания таких ракет или, возможно, о нахождении какого-то взаимного ограничения или невысокого потолка в уровне таких вооружений?

Об интересном эпизоде в этой связи свидетельствует Корниенко, который был в это время зам. министра иностранных дел и находился в гуще всех этих событий. Летом 1979 года канцлер ФРГ Шмидт специально сделал остановку в аэропорту в Москве по пути из Бонна в Токио для беседы с Косыгиным. Шмидт дал понять, что возможен компромисс по евроракетам. Пусть СССР „раскроет карты", из которых будет видно, что он не станет развертывать ракет СС-20 больше (в пересчете на боеголовки), чем было ракет СС-4 и СС-5, а еще лучше — ограничится несколько меньшим их числом с учетом более высоких качественных характеристик. Тогда не будет тревоги у западноевропейцев (показательно, что он не говорил об озабоченности американцев) и вопрос о размещении новых американских ракет в Европе будет снят.

Косыгин доложил Политбюро о беседе со Шмидтом, добавив, что, может быть, стоит подумать над таким вариантом. Устинов сразу же категорически отверг возможность какой-либо корректировки осуществляемых уже планов широкого развертывания ракет СС-20. Громыко отмолчался, не желая спорить по этим вопросам с Устиновым, он знал также, что Брежнев, как правило, не очень охотно принимал предложения Косыгина. Короче, возможность продолжения такого диалога с Западом в эти критические месяцы была упущена. Не берусь утверждать, что тогда существовал реальный шанс предотвратить принятие решения НАТО и последующее развертывание ракет средней дальности. Но попробовать это, безусловно, следовало бы. В дальнейшем наше эмоциональное и непродуманное поведение, хлопанье дверьми на переговорах, отказ от их продолжения, пока НАТО не выполнит наших предварительных условий, а также энергичное осуществление НАТО своих планов по размещению таких ракет — все это окончательно завело дело в тупик, из которого пришлось долго выбираться.

Но вернемся к периоду Картера. В конце сентября 1979 года Вэнс, пожалуй, впервые имел со мной подробную беседу об американских планах развертывания ракет средней дальности в Западной Европе. Возможно, он хотел как-то подготовить нас или заставить нас быть более гибкими в вопросах ограничения ядерных вооружений. Он не скрывал, что администрация Картера исходит из того, что ей удастся на предстоящей в декабре сессии Совета НАТО добиться поддержки этих планов союзниками.

Отметив, что такое решение НАТО „проталкивается" правительством США в ответ на аналогичное размещение советских ракет (СС-20), Вэнс выразил личное сожаление по поводу такого развития событий.

Когда мы в одностороннем порядке размещали свои ракеты СС-20, то высшее руководство СССР было довольно усилением советской ядерной мощи на европейском театре. Однако когда были объявлены аналогичные планы с американской стороны, то в Москве серьезно забеспокоились: американские ракеты, хотя и средней дальности, но будучи размещенными в Европе, становились, по существу, стратегическими ракетами, так как могли достичь наших городов в течение 8-10 минут.

Москва начала открытую кампанию против размещения в Европе американских ракет „Першинг-2". 6 октября в речи в Восточном Берлине Брежнев подверг резкой критике эти планы, „нарушающие баланс сил в Европе". Он предложил сократить часть аналогичных советских ракетных сил, если НАТО не будет размещать указанные американские ракеты. Одновременно он предложил также вывести из ГДР 20 тыс. советских войск и 1000 танков в течение следующего года.

9 октября Картер отверг предложение Брежнева по ядерному оружию средней дальности и высказался в пользу программы модернизации сил НАТО. Отклонил он и последующее предложение Брежнева немедленно начать переговоры по вопросам развертывания ракет в Европе, не дожидаясь сессии Совета НАТО.

Через несколько дней у меня состоялась подробная беседа с Вэнсом по поводу этих ракет в свете выступлений Брежнева и Картера. Из этого разговора явствовало, что администрация Картера твердо берет курс на то, чтобы вначале обеспечить принятые союзниками решения о развертывании американских ракет средней дальности в Европе, а уж потом обсуждать этот вопрос с нами.

Несколько позже в беседе со мной Бжезинский заявил, что их настойчивость в вопросах размещения оружия средней дальности на европейском театре объясняется не только военными, но и политическими соображениями. Последние, если говорить прямо, играют даже более важную роль для администрации, чем чисто военные цели.