Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]

Никсон сказал в начале беседы, что в ближайшие два месяца он будет вплотную заниматься подготовкой к московскому саммиту, чтобы обеспечить его успех. Подчеркнул, что удовлетворен тем обменом письмами, который установился между ним и Брежневым.

Показав на сидевшего рядом Киссинджера (молчавшего во время нашего разговора), он сказал: „Вот известный Вам Генри, которому я целиком и полностью доверяю. Все, что он говорит, — исходит непосредственно от меня. В администрации больше нет человека, который мог бы говорить так авторитетно от моего имени. Верно, Билл (Роджерс) является моим старым другом и обладает необходимыми полномочиями госсекретаря. Но он связан с большим бюрократическим аппаратом, за которым невозможно уследить и который не может держать в секрете сугубо конфиденциальные вещи. Вот почему я действую в таких делах только через Киссинджера".

Никсон сказал, что лично он считает наиболее важными и наиболее сложными для обсуждения с советскими руководителями два вопроса: соглашение по ограничению стратегических вооружений и Ближний Восток. По последнему вопросу они еще выскажут свои соображения (через Киссинджера). По первому же ход его рассуждений сводился к следующему: вопрос этот — вольно или невольно — стал сейчас, во всяком случае в общественном мнении США, своеобразным барометром будущего состояния наших отношений. Будет соглашение — все воспримут как добрый знак, что эти отношения строятся на фундаментально новой основе. Не будет согласия — будут считать, что встреча фактически не удалась, тем более, что второй важный вопрос (Ближний Восток) может быть предметом только негласной договоренности.

Настал момент принятия политических решений, сказал Никсон. Я готов пойти на паритет в этой области, хотя это и не особенно популярно в определенных, весьма влиятельных кругах США. Так давайте все же попробуем подойти к ситуации прежде всего с политических позиций, не забывая, конечно, интересов обороны обеих стран. Это надо делать сейчас, иначе скоро может быть слишком поздно в том смысле, что в этом году могут быть приняты обеими сторонами далеко идущие решения в области строительства новых стратегических систем, которые и определят гонку вооружений на все 70-е годы. Я призываю советское руководство совместно приложить усилия, чтобы достичь важного компромиссного решения и обеспечить общий конструктивный исход встречи.

После беседы с Никсоном Киссинджер сказал, что если на встрече в Москве не удастся договориться о „замораживании" стратегических подлодок, то им придется дополнительно ассигновать на эти цели 2 млрд. долларов на текущий финансовый год. Они считают необходимым „честно и прямо" сказать нам об этом уже сейчас, чтобы после встречи в верхах у нас не возникло недовольства. Короче, Киссинджер настойчиво вел подготовку к своим беседам в Москве по вопросу о подводных лодках.

Высказанные президентом мысли произвели благоприятное впечатление в Москве, особенно его слова о готовности согласиться на паритет с Советским Союзом в области стратегических вооружений.

27 марта Никсону было передано письмо Брежнева, посвященное вопросам, подлежащим обсуждению на встрече в Москве (Европа, Западный Берлин, Ближний Восток, Вьетнам). Наиболее подробно в нем рассматривалась проблема сокращения стратегических вооружений, при этом выражалась надежда на позитивные результаты с учетом того, что позиции сторон относительно договора об ограничении систем ПРО и „замораживания" строительства шахтных пусковых установок межконтинентальных ракет наземного базирования сейчас очень сблизились. Предложение США о „замораживании" подводных лодок, говорилось в письме, дополнительно изучается советской стороной. Киссинджер, которому было вручено это письмо, сказал, что президент все больше проникается сознанием того, что его встреча с советскими руководителями по своему значению будет самым главным событием всей его внешнеполитической деятельности.

Через день — очередная встреча с Киссинджером. Он поднял, в частности, „деликатный вопрос": президент получил приглашение заехать в Польшу после Ирана (куда Никсон поедет из СССР). Учитывая, что „Восточная Европа является сферой особых интересов СССР", он хотел бы в доверительном плане посоветоваться на этот счет с Брежневым, памятуя, что визиты в Москву и в Варшаву будут следовать друг за другом. Брежнев не имел каких-либо возражений на этот счет.

3 апреля я встретился с Киссинджером по его настоятельной просьбе. Он попросил от имени президента передать советскому руководству, что войска ДРВ начали широкие военные действия через демилитаризованную зону и продвинулись уже на 10–15 миль южнее этой зоны. Ханой грубо нарушил договоренность 1968 года, на основании которой были приостановлены американские бомбардировки территории ДРВ и начаты переговоры в Париже (предусматривалось, что войска ДРВ не пересекут линию ДМЗ). Северовьетнамское командование начинает сейчас азартную игру, бросая в наступление фактически все свои регулярные войска.