Сухопутные крейсера

Эллис защищал танк горячо. Он уже теперь не сомневался, что машина будет чрезвычайно полезна для преодоления проволоки и борьбы с пулеметами. Она позволит наконец английской армии прорвать немецкий фронт. Нужно только, чтобы машины пошли в бой огромной массой.

Вечером Хейг приказал написать в военное министерство, что главная квартира (так называется ставка главнокомандующего) просит заказать для армии сорок сухопутных крейсеров, именуемых танками.

Несмотря на то что для машины было придумано маскирующее название танк (чан), Свинтон продолжал опасаться, как бы эта военная тайна не попала преждевременно в руки германцев. Поэтому, чтобы не возбуждать излишнего любопытства, по заводу, изготовлявшему танки, был пущен слух, что эти «чаны» предназначаются для русского правительства и делаются по его заказу.

Танки выпускались с завода без боковых башенок и действительно имели совсем не боевой вид.

На каждом танке мелом старательно выводилась надпись по-русски: «Осторожно. Петроград».

Эта хитрость оказалась удачной. «Чанами», которые делались для русских, германские шпионы не заинтересовались.

Пока строились танки, нужно было подумать об их команде. Все с той же целью скрыть от немцев подготовляемый для них «сюрприз» зарождающаяся танковая часть была названа тяжелым отделением пулеметного корпуса. Приказ об его формировании был дан в марте 1916 года.

Набирались в тяжелое отделение добровольцы из разных полков, офицеры и солдаты. Людям говорилось, что они направляются в опытную бронеавтомобильную часть.

Из желающих выбрали тех, кто знал устройство автомобиля и умел им управлять.

Первая встреча

Все люди тяжелого отделения пулеметного корпуса были помещены в лагере близ города Эльвидена.

Этот лагерь стал первым танкодромом. Здесь танковым командам предстояло впервые увидеть сухопутные крейсера и научиться ими действовать.

Для засекречивания новых гусеничных машин англичане говорили, что это какие-то «чаны» (по-английски — танк) для русского правительства. На стенках танков по-русски писали: «Осторожно. Петроград». Танк показан в момент, когда он взбирается на железнодорожную платформу. Спонсон снят, через отверстие виден мотор. Сзади — колесный хвост.

Эльвиденский танкодром занимал площадь почти в семьдесят квадратных километров. Поверхность его была холмистая — с оврагами, речушками, лесами и перелесками. Стояло там еще несколько пустых деревень. Их жителей переселили в другие места.

Весь танкодром был окружен тройным поясом колючей проволоки. Вдоль ограды через каждые двадцать пять метров высились столбы с надписями, от которых волосы вставали дыбом. Надписи предупреждали, что за оградой каждого любопытного ждет неминуемая смерть.

Самолетам было запрещено показываться над этим местом.

Ни один человек не мог попасть на танкодром или уйти с него без специального пропуска, а пропуск выдавался лишь в очень редких случаях.

Все эти суровые меры принимались, чтобы сберечь тайну сухопутных крейсеров.

Среди местного населения прошел слух, что на Эльвиденском танкодроме строят тоннель под землей до самого Берлина и что по этому тоннелю предполагается направить в сердце Германии два миллиона солдат.

Вот тогда война сразу окончится!

Таинственность, окружавшая людей тяжелого отделения, сильно возбуждала их любопытство. Машин на танкодроме еще не было. Их ждали со дня на день.

Откуда-то узнали, что эти машины обладают необыкновенной проходимостью. Кто-то рассказывал, что они могут влезть на деревья, как медведи за медом, прыгать через канавы, как кенгуру, и даже плавать по воде, как утки.

В таком напряженном ожидании прошел весь июнь. Первая встреча с новыми машинами произошла лишь в начале июля, когда на танкодром прибыли «Маленький Вилли» в одном экземпляре да две «матушки».

Команда тяжелого отделения окружила их плотным кольцом. Рассматривали очень внимательно каждый выступ, каждый болт, каждую щель. Трогали руками. Критиковали. Сыпали шутками.

Кто-то сказал:

— Хотел бы я посмотреть, как эта тощая матушка полезет на сосну!

Другой голос подхватил:

— А плавает она, видно, как топор!

Еще кто-то добавил:

— Вот так попрыгунья! Она, верно, и ходить-то как следует не умеет.

Жаркое ученье

Обучение танковождению началось в тот самый день, когда пришли машины. Инструкторами были семь офицеров, принимавших участие в показе первого танка в Хетфильдском парке, ученики Вильсона и Триттона.

Начали с запуска мотора. Дело это было тяжелое и небезопасное. За огромную пусковую рукоятку брались четверо и, крепко натужась, вращали ее, пока стопятисильный мотор не пробуждался от сна. В этот самый момент рукоятка иногда получала сильный толчок, чувствительно передававшийся рукам.