Сумасшедшая любовь

 - Нет, спасибо, я как-нибудь сам, - ответил Максим, прекрасно зная, чем может кончиться предложение отца - салон просто перестанет существовать, как и закончатся все проблемы, связанные с ним. И это притом, что Максим еще не рассказывал ему всех подробностей, что творилось в салоне, иначе бы отец даже не стал спрашивать.

 - Ну, сам, так сам, я никогда не мешал тебе совершать ошибки. Как мать?

 Дальше их разговор пошел о матери и о семье, о Диане и о жизни, но долгим он не получился. Максим только выпил кофе, перекусил, и поспешил к Кире.

 Когда он вернулся, Кира все еще продолжала спать. Максим лег рядом и склонился над ней. Во сне она была чертовски красива и спокойна. Он провел пальцами по ее лицу, убирая в сторону темные локоны. Потом опустился к шее, поглаживая нежную кожу, прочертил ключицу и скользнул по груди, отодвигая ворот халата, пока не остановился над розовым соском. На этом его терпение кончилось. Наклонившись, он обхватил губами этот сосок, втянул в рот и провел по нему языком. Кира вздрогнула, и он услышал ее резкий вдох, который она завершила его именем. Ее пальцы зарылись в волосы, и она попыталась отодвинуть его от себя. Максим перехватил тонкое запястье и прижал к кровати, продолжая терзать упругие горошины.

 - Максим...

 - Молчи... - сказал он ей, распахивая халат.

 - Максим, подожди...

 Пальцы Киры сжали его волосы, на что он дернул головой и перекатился, оказываясь меж ее колен.

 - Нет, Кира, здесь только я и ты, и ничего и никого больше, - тихо сказал он, нависая над ее губами и с предупреждением смотря в глаза. - Здесь ты моя...

 Рот Максима жадно обхватил ее губы, с которых сорвался долгий стон поражения. Пальцы Киры снова зарылись в его волосы, но уже не затем, чтобы оттолкнуть, а чтобы притянуть к себе ближе. Ее ножки раскрылись и крепко обхватили его торс. И Максим с напором толкнулся в нее, за три оборота теряя контроль. А разве у него с этой девчонкой когда-нибудь было по-другому?

 - Больно... - выдохнула Кира, сжав пальцы на его бедрах.

 - Это легко исправить, и ты знаешь как.

 - Ненавижу... - тихим и ноющим тоном ответила она, расстегивая молнию на джинах.

 - Мне нравится, как ты меня ненавидишь, - хриплым шепотом произнес Максим, почувствовав напряженной головкой всю влажность ее лона.

 Один тягучий толчок с дрожью по всему телу от столь долгого ожидания этого момента, и Максим заполнил Киру собой настолько, насколько было возможно. Горячее дыхание, шорох ткани и кожи, и только они одни на всем белом свете. Ее пальцы впились в его плечи, и губы снова нашли губы. Выскользнув из жаркого лона, Максим двинулся обратно, ощущая, как его накрывает эмоциями, и как все невыносимее становится терпеть то постоянное вожделение, скрутившее сейчас в узел все внутренности и его самого. Он не хотел спешить, но ничего не мог с собой поделать, и чем мощнее становился ритм, тем глубже поцелуй. Кира была так ему нужна, вся, целиком и полностью, а пока его хватало только на то, чтобы упиваться ее скользкой влажностью. Но Кира совсем не была против. Она ловила бедрами каждое его движение, обнимала и льнула, требовала еще и сильнее. И эта сладкая пытка для них только начиналась...

 ***

 Лежа в кровати, Кира смотрела на Максима, который сидел к ней спиной, так завораживающей своим рисунком татуировки.

 - Алан, я знаю, хватит меня отчитывать, - говорил Максим в трубку телефона. - У меня есть своя голова на плечах.

 - Да ты не той головой все время думаешь... - услышала Кира повышенный голос Алана, у которого, похоже, было не очень хорошее настроение.

 Кира опустила глаза и подобрала к груди одеяло, будто бы это могло согреть и успокоить взволнованную душу. Ее телефон лежал на тумбочке, и она впервые была рада, что у него разряжена батарея. Как бы она себе ни врала, а ей было хорошо с Максимом, даже более чем, но чувство вины перед мужем грызло роем тли. После эйфории и взлетов до седьмого неба всегда наступала жесткая посадка на землю. И это было ощутимо больно... и обидно, что, будучи с Максом, которого так сильно желала чувствовать рядом с собой, она не могла ощутить всю полноту моментов. Нагнетало понимание своей измены, своих ошибок, и того, что будет с ее жизнью дальше. Но больше всего нагнетало то, что эти моменты с Максимом вскоре закончатся. Так стоит ли оставлять в памяти еще хоть что-то, о чем потом будет больно вспоминать?

 - Давай вернемся, - попросила Кира, когда Максим закончил разговор.

 - Нет, - коротко ответил он, даже не поворачиваясь к ней лицом.