Сумасшедший отпуск

Черт, разбудил! Ну ничего! Скоро выйдет хозяйка, и вот тогда-то я получу моральное удовлетворение и за потревоженный сон сестры, грозящий перейти в душеспасительную беседу, и за мой испорченный отдых!

— Лизавета!

Не отстанет!

— Что? — Я вышла из беседки.

Заметив меня, она поманила и, когда я ступила в освещенный квадрат, усмехнулась:

— А ты еще хотела уехать! Где еще ты услышишь такой репертуар в свою честь?

— После такого репертуара я еще больше хочу уехать! — не выдержала я и покосилась на темнеющий забор, из-за которого доносились виртуозные пассажи. Как бы его угомонить?

— Иди к нему и попробуй уговорить пойти домой! — словно отвечая на мои мысли, попросила сестра и пояснила: — Не хочу, чтобы он Ольгу разбудил. Она совсем недавно уснула, все ворочалась.

— А почему сразу — я?

— Ну, а к кому он с серенадой под окно пришел? — Галка победно развела руками и приказала: — И поторопись.

Зыркнув на сестру, я безнадежно покосилась на темное окно хозяйкиной спальни и поплелась к калитке. Распахнув ее, вышла на дорогу и сразу же увидела соседа. Привалившись к фонарному столбу, он терзал небольшую гармошку, уставясь в звездное небо.

— Ну и чего тебе тут надо?

Услышав меня раза с третьего, Гриша сфокусировал на мне взгляд и расцвел в улыбке:

— Лиза!

Закинув гармонь за плечо, он нетвердым шагом направился ко мне.

Я попятилась к спасительной калитке.

— Ты пьян!

— Трезв, как стеклышко! — Не переставая улыбаться, он икнул, обдав меня крепким перегаром, и зачем-то покрутил у себя перед носом кулаком. — Вот те крест.

— Заметно! — Решив не рисковать, я все же спряталась за дверцу.

— Ну, а ежели заметно, чего тогда поклеп возводишь? — внезапно нахмурился он.

Заставив себя честно сосчитать до десяти, я сбавила тон и улыбнулась:

— Гриш, может, домой пойдешь, а? Время то уже позднее.

— Пошли! — Он вновь заулыбался и взялся за калитку.

— Куда? — насторожилась я, пытаясь нащупать крючок и накинуть его на вдруг ставшую невероятно маленькой петлю.

— Домой! — счастливо улыбнулся он и дернул калитку на себя. К счастью, железная петелька вновь стала обычных размеров, и крючок лязгнул, закрываясь.

— Гриш, к себе домой! Спать! Бай-бай! — Прижав ладони к щеке, я многозначительно всхрапнула.

— Ты меня прогоняешь? — Парень вновь надулся. — Ах, вот, значит, как! Я ей, а она… — И вдруг выпалил: — Не пойду!

— Гриш, ты чего? Совсем больной?

— Да! Представь себе! — Он выхватил из-за спины гармонь, и, резко растянув меха, гаркнул, распугав ночных сверчков: — "Ты ж мэнэ пидманула, ты ж мэнэ пидвела!"

— Гриш, успокойся! — Господи, вот ведь навязалось на мою голову это чудо белобрысое-в-стельку-пьяное! — Иди спать!

— А не хочу! Буду петь тут до утра! — И заголосил с новой силой: "Ты ж мэнэ молодого с ума-разуму свела!"

— Гриш, сейчас баба Оля выйдет! — попыталась я его напугать, но это только возымело обратный эффект.

— Ха, у меня и для бабы Оли репертуар найдется!

— А она не одна выйдет, а вместе с ружьем!

— Да что мне ее берданка? К тому же — на дробь с солью у меня иммунитет!

— Гри-иш! Пожа-а-луйста! — Больше всего сейчас мне хотелось его придушить, но я продолжала скорбно ныть: — Иди домой… А то я устала. День тяжелый был. Выспаться надо!

Это ж надо так унижаться! Я чуть не завыла, вспомнив, что общаться с этим типом мне грозит еще десять дней. Боже, как я хочу домой!

Между тем, кажется, мои мольбы возымели действие. Сосед снова небрежно закинул гармошку за плечо и повис на тихо застонавшей калитке.

— Ладно, уйду. И даже не обижусь… но, с условием!

Держась на безопасном расстоянии, я промолчала, не сводя с него глаз. Нет, ну надо же? Какое безмерное хамство!

Не дождавшись ответа, тот расплылся в довольной улыбке и заявил:

— Я назначаю тебе завтра свидание, а откажешься — буду петь до утра!

Нервно сглотнув, я вцепилась в зубья калитки. Ха, только свидания мне и не хватало! Хотя, с другой стороны, — процентов девяносто девять, что он все забудет. К тому же: что с психами, что с пьяными — лучше не спорить. Поэтому я, подавив первое желание послать его подальше и всеми нецензурными словами, на которые только была способна, заставила себя кивнуть.

— Хорошо. Только завтра в девять утра! Не придешь — буду считать, что ты отказался, и на повторное свидание можешь даже не рассчитывать!

— А чего в такую рань? — Мне показалось, что парень даже немного протрезвел.

— Мне нужно успеть отдать лесничему его куртку до того, как мы с сестрой пойдем купаться.

Интересно, и зачем я ему все это объясняю? Ведь все равно он через минуту-другую забудет!

— Тогда ладно! — миролюбиво согласился он и вдруг пальцами коснулся моей руки. — Завтра в девять приду тебя будить.

Не ответив, я развернулась и быстро зашагала по дорожке к дому.

— Оказывается ты, Лиз, дипломат! — тихо хихикнула сестра.

Не удостоив ее взглядом, а уж тем более ответом, я, стараясь не шуметь, скользнула в дом. Попав в комнату, нервно принялась потрошить сумку в поисках своей косметики. Ведь сюда же складывала!

Галка закрыла створки окна, погасила свет и улеглась на диване.