Сумеречная зона

— Да готов я, готов.

— Хорошо, ступай. В случае чего я прикрою.

Очень мне нужно его прикрытие, если бы не этот Рыжик, я бы повернулся и бодрым шагом направился вдоль Обводного на восток, а там и через Неву на Охту и на север, к финикам. Так нет. Ступай туда делай то! Уже вышагивая через площадь к ларькам я задумался: «Почему я вообще этого кота слушаю? Потому что он мне в голову забрался? Или нет…» Как говориться мысли не о чем.

А вот и ларьки-киоски.

И тут я неожиданно для себя самого притормозил. Может, я не с того конца начинаю? Ведь эти торговцы живут где-то. Может, не стоит громить их бизнес? Может, стоит зайти к ним домой, вытащить, как говориться, тепленькими из постели и спросить: «А собственно где?» И чем больше я думал, тем больше склонялся к этой мысли. Только вот осуществить ее мне было не суждено, потому как из-за ближайшего киоска вырулила четверка «зверьков» и лениво так направилась в мою сторону. Я сделал шаг назад и покосился через плечо. Там тоже была парочка моих вчерашних знакомцев.

— А я вижу уроки тебе впрок не идут, даром, что не понял, — начал один из тех, что шли прямо на меня. Вид у него был самый что ни на есть бандитский: бритая голова и длинная, распушенная борода, толстый свитер, армейские брюки заправленные в высокие, шнурованные ботинки. Ему бы еще автомат в зубы и в кавказский халифат, в горы. — Придется урок повторить.

— Где мои спутники?

— Ушли с караваном, а тебе, повезло, — он говорил широко улыбаясь, с издевкой, словно перед ним не искатель, а червь помойный. Нет, я такого обращения не люблю. Зря он так. Я еще раз оглядел, приближающуюся ко мне четверку. Что ж…

— Рыжик, тыл обеспечь.

— Хорошо…

А дальше я стал действовать без предупреждения. Нож словно молния вылетел из моей руки. Клинок еще не успел впиться в горло бородатого, а я очередью с левой перебил ноги двум его спутникам справа. Тот, что слева вскинул руку с пистолетом выстрелил. Я почувствовал, как рядом с моей щекой просвистела пуля, опалив кожу своим раскаленным дыханием. Но к тому времени я уже прыгнул вперед. Второй выстрел торговец сделать так и не успел. Приклад моего АК врезался ему в лицо, плюща хрящи носа и дробя кости лица. На ближайшие полгода с него хватит.

Во все стороны хлынула кровь, но я, казалось, не замечал этого.

Быстро развернувшись я бросился к тем, кого подстрелил. Будь они профессионалами, или хотя бы опытными искателями, я бы уже был нафарширован свинцом. А они вместо того, чтобы вначале меня пристрелить, предпочли стонать и охать, побросав оружие. Где-то за спиной у меня грохнул выстрел, но я даже не обернулся. Рыжик свое дело знает, ну а если я ошибаюсь, то все равно, какой смысл поворачиваться? Ну, получу я пулю в глаз, а не в спину? Что мне от этого легче будет?

Одного из раненных я вырубил хорошим пинком, а вот с четвертым решил заняться.

— Привет!

Я присел на корточки и схватив за шиворот приподнял раненного с земли.

— Внимательно слушаю.

Он не сопротивлялся — руками зажимал дырку в бедре — занятие завлекательное и бессмысленное, потому как зажимая рану кровь не остановишь. Тут нужен жгут. Только у раненного похоже с головой проблемы были. А впрочем, как может быть иначе у тех, кто живет в СПб. Тут два варианта: или ты военный и у тебя сука начальник, или ты больной на всю голову, но это не лечится. В противном случае тебе в центре СПб делать нечего. А искатели… Ну, тут разговор особый, к тому же искатели в СПб не живут. Они там бывают, а это вещи совершенно разные.

Однако прежде чем допросить раненного, я вновь бросил взгляд через плечо. Зря беспокоился. Рыжик справился, лучше некуда. Уложил обоих торговцев мордой в грязь и стоял над ними как вертухай на вышке. Ладушки.

Я повернулся к своему пленному: Передо мной был типичный «зверек». Лба почти нет, кожа темная, глаза раскосые, морда круглая.

— Что, в молчанку играть будем?

— Б-б-больно, — наконец выдавил он жалобным тоном.

— А мне думаешь не больно, когда я думаю о том, что ваши приятели моих друзей утащили?

«Зверек» наморщил лоб.

— Друзей?

— Друзей, спутников, товарищей… называй, как хочешь. Давай напрягай свои лимфоузлы. Куда их увели, куда они направились?

«Зверек» ничего не говорил, жевал верхнюю губу, лоб пучил, но мысль видимо не шла. А может боялся лишнего сболтнуть.

— Ты давай, рассказывай, — наградил я его легкой затрещиной. — И не надо так напрягаться. Все равно я их найду, только вот в одном случае ты останешься жив, а в другой кровью истечешь и сдохнешь.

Мой пленник покосился на расползающуюся в пыли лужу крови — его крови.

— А если я скажу, ты мне поможешь?

— Скажем так: не наврежу, — поправил его я. — Итак, говори быстро, куда они ушли, как их догнать. Сколько их, и что это у них за оружие… Ну, то которым они меня оглушили? Давай колись, иначе будет очень больно.

— Я не знаю…

— Ответ не верный! — и я с размаху влепил «зверьку» пощечину.

Удар вышел звонкий. Голова несчастного откинулась назад, и он взвыл от боли. У меня от удара заныла рука.