Сумеречный сказ

– У тебя много мыслей и вопросов, это будет мешать, – произнесла она, ступая по хрустящему снегу вдоль Смородинки. – Поэтому разрешаю задать один вопрос, а потом соберись. Нам ни к чему оплошности. Казимир и Забава прибудут вместе с Лелей, и любая ошибка может стоить им жизни.

Марья, стараясь не отвлекаться на боль в предплечье, осторожно спросила:

– Для Казимира и Забавы вы ведь все спланировали изначально, верно?

Пряха судеб поджала губы:

– Зоя не должна была утонуть в Смородинке, но у нее не было будущего рядом с Кириллом. После ее смерти столько нитей заискрились, начиная создавать совершенно другую судьбу. Я проследила возможные исходы и подтолкнула к нужным.

Чернокнижница кивнула: она давно догадывалась, что Зоя не смогла бы быть с Кириллом. Их принадлежность к разным мирам рано или поздно дала бы о себе знать, и тогда девушка наверняка оставила бы Змея.

– К сожалению, душа Зои безвозвратно утеряна в водах реки. Говоря иначе, сгорела и больше не вернется. Погибла навечно, – проговорила Морана, сжимая переносицу. – Тем не менее Забава и Казимир заслужили счастье, так что пускай мавка обернется почившей для нас Зоей и продолжит жить, словно ничего и не произошло. Тем более покровительство им обещала сама Леля. Разве я могу пойти против сестры, которая уже все решила, верно?

Едва заметная тень пробежала по ее лицу, выдавая истинные эмоции. Марья знала, что Пряха судеб не любит вмешательства светлых в дела Нави, но идти против них она не станет. Тем более раз сама предполагала такой исход событий. Однако факт того, что именно Леля проявила заинтересованность, крайне раздражал Морану. Каждая Масленица была для нее сродни пощечине, которую наносила ей сестра. Марья довольно часто оказывалась свидетельницей того, как обычно лицо Хозяйки Зимы, не выражающее никаких эмоций, чуть кривилось при виде чучел и костров.

Повисла тишина. Чернокнижница и богиня мерно шагали по испещренной бурей земле, пока на небе разгоралось пламя зари. Наблюдая за переливами цветов, Марья благодарила судьбу за спасение и надеялась, что ей хватит сил выстоять ритуал.

– От рассвета до заката нам придется питать границу с обеих сторон, – предупредила Морана, останавливаясь. – Добровец и Сосновец также должны будут охватить свои территории и вернуть им первозданный облик, а мы постараемся соткать невидимую завесу, от которой должно будет разить во все стороны такими чарами, что ни одна живая душа не рискнет больше никогда приблизиться.

Тон Мораны не терпел возражений, так что Марья не сомневалась: больше напрасных жертв не будет никогда.

Рассветные лучи озарили пролесок на стороне Яви: Леля вместе с Сосновцем и Василисой сошли в царство людей. Казимир и Забава ютились рядом и с опаской поглядывали на точно светящихся представителей Прави.

– Раз все в сборе, то не будем медлить, – произнесла Морана. – Лешие должны будут переместиться в свои обители и оттуда напитывать земли. Не конфликтуйте и не противьтесь магии друг друга – мы здесь ради дела, а не выяснения отношений. Это понятно?

Отец с сыном обменялись взглядами, полными злости и сожаления, но промолчали и разошлись по своим углам, погружаясь в колдовство.

– Вам придется пролить немного крови. – Леля с грустью обратилась к Казимиру и Забаве. – Ваша кровь – самое сильное средство, которое напитает границу магией, не сравнимой ни с чем.

Василиса подошла к ним с кинжалом и быстрым движением поцарапала пальцы. Казимир недовольно прошипел, позволяя багряным каплям скатиться в подставленную серебряную чашу. Забава, глядя на его скривившееся лицо, сдержала ухмылку: бывший упырь, а морщится от вида крови.

– Благодарю вас, – ласково улыбнулась Леля, перенимая чашу из рук Василисы и устанавливая ее ровно между мирами.

Марья тут же опустилась перед ней на колени и вылила туда пузырьки с живой и мертвой водами, нашептывая заклинание исцеления. Жидкость вспенилась, и повалил густой белый пар, расстилающийся вдоль рубежа между Навью и Явью. Забава и Казимир предусмотрительно попятились.

– Можем приступать, – процедила сквозь зубы Морана и приложила ладонь к тонкой завесе. С ее руки начали срываться черные языки тумана, расползающиеся в разные стороны, подобно змеям. Марья присоединилась к ней, усиливая темную магию, питающую Навь и скрывающую ее ото всех посторонних.

Леля вместе с Василисой тоже коснулись завесы, позволяя яркому свечению разлететься по округе.

Земля дрожала от всплесков магии, все звуки словно замерли. Забава с Казимиром завороженно наблюдали за причудливым столкновением сил двух сестер, создающих вместе защитный барьер, позабыв о своем противостоянии.

Весь день и вечер, вплоть до заката, богини и их ученицы простояли друг напротив друга, сплетая завесу из собственных сил. Освобожденные от проклятий мавка с упырем все это время находились рядом, наблюдая, как шумел лес, а воздух искрился от всплесков магии. Наконец, последний солнечный луч скрылся за горизонтом, и Морана отпустила руку.

– Получилось, – просияла Леля, рассматривая совместные труды. – Мы справились, больше никаких жертв!