Сумерки

Несомненно и то, что нами не были оценены в полной мере ни степень, ни глубина общественной зашоренности идеологическим фундаментализмом. Лишь для немногих людей он был интеллектуальной пустышкой, но в политическом отношении — инструкцией для нищих. Для значительной части людей он был завязан на вере в лучшую судьбу — свою и детей своих.

По существу, в сфере хозяйствования, отношений собственности, товарно-денежных отношений был необходим кардинальный поворот. Но Перестройка не сумела создать систему поддержки и защиты всех тех, кто готов был идти ее путем. И фермер, и ремесленник, и предприниматель, и арендатор — все они до сих пор в положении, когда приходится преодолевать неимоверные трудности, создаваемые чиновничеством, тоскующим по старым временам. Государственно-монополистическая милитаризованная система сопротивлялась реформам каждой своей клеткой.

Почему так получилось? Да потому, что высшие структуры управления оставались старыми и видели проблемы по-старому. Частичные реформы не в состоянии были изменить природу и характер строя в целом, изменить структуры, созданные для воплощения произвольных социально-экономических схем. И то, что воспринимается сегодня как просчеты (а это так и было), во многом предопределялось внутренней противоречивостью реформаторства, ставившего своей целью изменить к лучшему органически порочное. За мятежами и саботажем последних лет стоят не только кадровые ошибки. За ними — бунт бесчеловечной системы, восставшей против попыток ее очеловечивания.

Именно в это время сформировалась достаточно двусмысленная обстановка. Общий курс — на реформацию; практические дела аппаратов — на реставрацию. Это привело к «экономическому мятежу»

осенью 1990 года, когда усилиями старых структур была загублена программа «500 дней», дававшая реальную возможность выхода из тупика. Прошлое одержало победу, что окончательно подвигло руководство КПСС, силовые структуры к мятежу в августе 1991 года, но теперь уже политическому.

Тактические просчеты очевидны, но были и объективные причины, о которых я уже упоминал. Десятилетиями чугун, уголь, сталь, нефть имели приоритет перед питанием, жильем, больницами, школами, сферой услуг. Утверждение, что «так нужно было», — ложь. Цена индустриализации вкупе с рефеодальным управлением была катастрофически высокой, потери — и людские, и материальные — огромными. Страна получала сотни миллиардов долларов от продажи нефти. Импортом товаров и продовольствия на эти суммы было куплено право элиты работать спустя рукава. Покупалось за рубежом все подряд, от канцелярских скрепок до заводского оборудования, значительная часть которого гнила на заводских свалках.

Сейчас, наверное, и не подсчитать, сколько средств за полвека вложено в бессмысленную милитаризацию страны. Атомная, космическая, горнодобывающая, да и некоторые другие отрасли, прямо или косвенно связанные с гонкой вооружений, создавались в значительной мере трудом каторжан. Военные структуры до сих пор сопротивляются до последнего, не желая отказываться от своих «завоеваний». И добиваются своего. При Путине военные бюджеты снова растут и снова за счет жизненного уровня населения. Не в интересах генералитета и окончание войны в Чечне.

Десятки миллиардов ушли на мелиорацию, не дав никакого приращения сельскохозяйственного производства, но загубив миллионы гектаров земель, например в Поволжье. Сколько понапрасну осушенных болот в Нечерноземной зоне. Болота осушались, а покинутых плодородных земель становилось все больше и больше.

Я уже писал о том, что в системе импорта зерна сложилась взаимозависимая и хорошо организованная государст- венно-мафиозная структура. Десятой доли золота, потраченного на закупку зерна, хватило бы на создание эффективной инфраструктуры сельского хозяйства, что привело бы к резкому сокращению потерь при уборке, перевозке, хранении и переработке сельхозпродуктов. Но, увы, агрокомплекс остается без эффективной инфраструктуры до сих пор — без дорог, без современных перерабатывающих предприятий, без добротных хранилищ, без специальной техники.

Или взять капитальное строительство, в котором нарастала в огромных объемах «незавершенка» — эта зацементированная, воплощенная в мертвом железобетоне инфляция, загубленное народное благосостояние.

А разве не народные деньги тратились на военные авантюры и военную помощь тем правителям за рубежом, которые объявляли себя «социалистически ориентированными». Никто пока не знает, сколько стоили в материальном выражении военные вмешательства во внутренние дела Венгрии, Чехословакии, Афганистана, поставки оружия в десятки стран Азии, Африки, Латинской Америки. Сколько стоит чеченская война.

Немало средств ухлопано на борьбу с инакомыслием, на разработку и оплату связанной с этим техники, на содержание осведомителей, иными словами на тайную войну с собственным народом.