Сумерки

Прозвенел звонок, и вошел мистер Баннер, толкая перед собой небольшой металлический столик на колесиках, а на нем — старенький телевизор и видеомагнитофон. Вот так пунктуальность! Весь класс ликовал — мы будем смотреть кино! Следующей темой в программе по биологии шла генетика, и в качестве прелюдии к теме «Генетические расстройства» мистер Баннер собирался поставить нам «Масло Лоренцо». Конечно, далеко не комедия, но все же лучше, чем лекция. Этот фильм я уже смотрела несколько лет назад, обливаясь горючими слезами.

Вставляя кассету в магнитофон, Баннер вкратце рассказал о фильме, а потом выключил свет.

Когда в комнате стало темно, я вдруг отчетливо осознала, что Эдвард сидит всего в нескольких сантиметрах от меня. По телу словно прошел электрический разряд, и мне страшно захотелось коснуться его прекрасного лица. Всего раз, а в темноте никто не увидит… Я судорожно скрестила руки на груди И сжала кулаки. Я просто схожу с ума.

На экране появились титры, и в классе стало чуть светлее. Мои глаза, словно обладая собственной волей, тут же перескочили на соседа, и я робко улыбнулась. Его поза полностью повторяла мою: скрещенные на груди руки, сжатые кулаки, искоса наблюдающие за мной глаза. Эдвард грустно улыбнулся, теплый тигриный взгляд прожег меня даже в темноте. Я поспешно отвернулась: еще немного, и мне будет нечем дышать.

Фильм тянулся бесконечно долго. За сюжетом я не следила, не обращала внимания ни на Ника Нолти, ни на Сьюзен Сарандон. Я безуспешно пыталась расслабиться, однако электрический заряд, исходивший от Эдварда, не ослабевал, приводя меня в трепет. Время от времени я поглядывала вбок и видела, что его тело напряжено, как перед прыжком. Мне страшно хотелось до него дотронуться, и в отчаянии я так сильно сжимала кулаки, что пальцы онемели.

Вздохнуть с облегчением я смогла, лишь когда мистер Баннер включил свет. Эдвард усмехнулся, увидев, как я массирую затекшие ладони.

— Отличный фильм, — мрачно пробормотал он.

— Угу, — промычала я.

— Тебе понравилось?

Я тяжело вздохнула — пора идти на физкультуру. Из-за парты я выбиралась осторожно, боясь снова потерять равновесие.

Эдвард проводил меня на физкультуру и у дверей спортзала остановился, чтобы попрощаться. Заглянув в его лицо, я испугалась, — оно было таким усталым и мучительно красивым, что желание прижать его к груди вспыхнуло с неодолимой силой. Слова прощания так и застряли в горле.

Вот он неуверенно поднял руку и — о, чудо! — провел по моей щеке кончиками пальцев. От его прикосновения меня бросило в жар.

Не сказав ни слова, Эдвард быстро удалился.

Я поплелась в раздевалку. К суровой реальности пришлось вернуться, когда мне дали бадминтонную ракетку. Она была легкой, но в моей руке ей явно не место. Парни и девушки оглядывали меня кто снисходительно, а кто с тайным злорадством. Мистер Клапп велел разбиться на команды.

К счастью, Майк по-прежнему считал меня своим другом и тут же пришел на помощь.

— Хочешь играть на моей стороне? — милостиво предложил он.

— Спасибо, Майк, но ты же знаешь, как я играю! — грустно улыбнулась я.

— Не беспокойся, я буду играть за двоих! — заверил он. Иногда Майк такой милый!

Увы! Я старалась не мешать Майку держать волан в игре, но тут подошел физрук и велел мне «проявлять побольше активности». Мало того, мистер Клапп решил остаться, чтобы посмотреть, как я выполняю его указания.

Тяжело вздохнув, я прошла на место. Девушка, играющая на другой стороне, усмехнулась, — по-моему, именно ее я несколько раз сбивала на баскетболе. Подала она прямо на меня, причем коротко, так, чтобы волан упал у самой сетки. Я бросилась вперед, твердо решив его отбить, однако совершенно забыла о сетке. Ракетка отскочила от нее с огромной силой, вылетела из рук и, проехавшись по моему лбу, ударила по плечу Майка, который подбежал, чтобы меня спасти.

Мистер Клапп кашлянул, пытаясь подавить смешок.

— Бедный Ньютон, — пробормотал он и направился к другой площадке, чтобы мы смогли вернуть игру в прежнее безопасное русло.

— Ты как? — спросил Майк, массируя плечо.

— Ничего, а ты? — тихо спросила я.

— Все отлично! — Он покрутил рукой, чтобы проверить, нет ли болевых ощущений.

Остаток урока прошел без происшествий. Физрук несколько раз к нам подходил, но делал вид, что ничего не замечает. Майк играл отлично и умудрился выиграть. В пылу победы он даже пожал мне руку!

— Итак? — многозначительно начал он, когда мы шли с корта.

— Что итак?

— Белла плюс Эдвард? — с вызовом спросил Майк.

Настроение тут же испортилось. — Не твое дело! — предупредила я, тихо проклиная нескромность Джессики.

— Мне это не нравится.

— Тебе и не должно нравиться! — раздраженно рявкнула я.

— Он смотрит на тебя так… будто хочет съесть. Взрыв истерического хохота мне кое-как подавить удалось, но негромкий смешок все же сорвался с губ. Майк недовольно на меня посмотрел, а я решила прервать разговор — ни к чему хорошему это не приведет. Равнодушно махнув рукой, я скрылась в раздевалке.