Сумерки (от лица Эдвара)

А Джаспер тем временем позволил своему воображению разыграться. Он представил, как поднимается со своего места рядом с Элис и встает возле девочки. Как склоняется вниз и, как будто собираясь шепнуть ей что-то на ухо, позволяет своим губам коснуться ее шеи. Вообразил, как горячий пульс тонкой лентой бьется под его ртом…

Я пнул его стул.

Он выдержал мой пристальный взгляд в течение одной долгой минуты и затем опустил глаза. Я почувствовал его смятение чувств.

— Извини, — пробормотал Джаспер.

Я пожал плечами.

— Ты не собирался ничего делать, — прошептала Элис, успокаивая его. — Я бы увидела это.

Я скрыл усмешку, которая выдала бы ее ложь. Мы с Элис должны были держаться вместе. Нелегко было читать чужие мысли или видеть будущее. Два уродца среди других уродов, мы хранили чужие тайны.

— Будет немного легче, если будешь думать о них как о людях, — предложила Элис. Она произнесла это своим высоким музыкальным голосом слишком быстро, чтобы человеческое ухо могло разобрать что-либо, если бы даже кто-нибудь и оказался поблизости. — Ее зовут Уитни. У нее есть младшая сестренка, которую она обожает. Ее мама приглашала Эсми на ту вечеринку в саду, помнишь?

— Я знаю, кто она, — кратко сказал Джаспер. Он отвернулся и уставился в окно. По его тону было понятно, что он не желает продолжать разговор.

Ему надо отправиться на охоту сегодня ночью. Было глупо так рисковать, чтобы проверить силы и испытывать свою выносливость. Джасперу надо принять свои ограниченные способности и не выходить за их пределы. Его старые привычки не соответствовали нашему образу жизни, он не должен стремиться выделяться таким образом.

Элис, тихо вздохнув, встала, взяла свой поднос с едой и ушла, оставив его одного. Она знала, когда он не нуждается в ее поддержке. Хотя Розали и Эмметт больше демонстрировали свои отношения, именно Джаспер и Элис знали настроение друг друга так же, как их собственное. Как будто они тоже могли читать чужие мысли — но только друг у друга.

— Эдвард Каллен.

Я рефлекторно повернулся на звук моего имени, хотя его произнесли не вслух, а только мысленно.

Мои глаза на мгновение встретились с парой темно-карих человеческих глаз на бледном лице. Я узнал ее, хотя до этой минуты никогда не видел. Она сегодня была героиней дня. Новая ученица, Изабелла Свон. Дочка шефа полиции, переехавшая недавно к отцу. Белла, — она поправляла каждого, кто называл ее полным именем.

Я скучающе отвернулся. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это не она мысленно произнесла мое имя.

— Конечно, Каллены произвели на нее впечатление, — я услышал продолжение мысли.

На этот раз я узнал «голос». Джессика Стенли. Было время, когда она меня беспокоила своей мысленной болтовней. Каким облегчением было, когда ее безумное увлечение мною прошло. Было совсем невозможно избегать ее постоянных глупых фантазий. Я даже хотел бы объяснить ей, что может случиться, если мои губы, а заодно и зубы за ними, окажутся где-нибудь возле ее шеи. Она сразу бы забыла про свои нелепые мечты. Мысль о ее реакции заставила меня улыбнуться.

— Ей надо бы получше питаться, — продолжала Джессика. — Не такая уж она и хорошенькая. Я даже не знаю, почему Эрик так пялится на нее… И Майк тоже.

Она мысленно содрогнулась при последнем имени. Ее новое увлечение, Майк Ньютон, совсем ее не замечал. А вот на новенькую, очевидно, он обратил внимание. Как ребенок на новую игрушку. Поэтому Джессика мысленно перемывала ей косточки, хотя внешне выглядела вполне доброжелательной, когда рассказывала ей о моем семействе. Должно быть, новенькая спросила о нас.

Все сегодня смотрели и на меня тоже, — самодовольно думала Джессика, — удачно, что у нас Беллой совпадают занятия по двум предметам. Держу пари, Майк захочет у меня разузнать все о ней.

Я попробовал отгородиться от этой глупой болтовни прежде, чем ее пустота и мелочность сведут меня с ума.

— Джессика Стенли пересказывает новой ученице, Свон, все сплетни о клане Калленов, — прошептал я Эммету, чтобы отвлечься.

Он тайком усмехнулся.

— Я надеюсь, она хорошо с этим справляется, — подумал он.

— Она совсем лишена воображения. Только самый тонкий намек на скандал. И ни капли ужасов. Я даже немного разочарован.

— А новенькая? Она тоже разочарована тем, что услышала?

Я настроился, чтобы услышать, что эта Белла думает о рассказе Джессики. Что она видит, когда смотрит на странное, мертвенно-бледное семейство, которого все так старательно избегают?