Сумерки памяти

— Здесь действительно есть над чем поразмыслить. Начнем с того, кто именно действующие лица этого рассказа? Ты сама-то это знаешь?

— Может быть, и догадываюсь, но в любом случае ты объяснишь мне все это гораздо лучше.

— Надо думать, что прототипом «довольно известного в высших партийных кругах человека» стал я из своего предыдущего воплощения — это вне всякого сомнения. А вот кто был этот главный герой, который произвел на тебя столь сильное впечатление, что ты посвятила ему целый рассказ? На этот вопрос ты можешь ответить?

— Думаю, что да.

— А я уверен, что нет. Ты думаешь, что это конкретный человек, с которым ты знакома в этой твоей теперешней жизни?

— Да, я в этом уверена.

— А ты прочитай еще раз все, что написала, и попробуй рассмотреть этот созданный тобой образ повнимательней. Разве он списан только с одного человека?

Я задумалась:

— Нет, наверное действительно с двух.

— Не с двух, а с двадцати двух, — пошутил он. — Неужели ты не видишь, что в этом человеке ты собрала всех с кем ты была близка и в этой и в некоторых предыдущих жизнях?

— Нет, — сказала я удивленно, — я как-то этого не заметила.

— Понимаешь, это произведение — это как бы тройственное описание твоих переживаний. С одной стороны, ты описываешь предательство любви. Ведь согласись, что твоя Анна Извекова любит главного героя, надеется на его искренние чувства и думает, что он является для нее надежной защитой. Он ее предает, и это символизирует для тебя все те мелкие и крупные предательства, которые тебе пришлось испытать от некоторых мужчин в твой нынешней жизни…

— Думаю, да.

— С другой стороны, ты описываешь в этом рассказе то, что частично произошло с тобой в прошлой жизни, вводя туда историю о спасении из лагеря и последующий отъезд — правда не в Латинскую Америку, а на Дальний Восток.

— Согласна.

— Ну а в-третьих, это рассказ-аллегория, поскольку убийство с последующим возрождением из-под савана из дубовых листьев, символизирует переход в новое состояние и рождение для новой жизни. И это касается уже не героини, не твоей прошлой жизни, не нынешних переживаний о минувших расставаньях. Здесь речь идет о том, к чему стремится твоя душа, которая хочет, забыв все то, что уже пережито, «умереть не умирая», и ожить вновь. Но ожить уже в обновленном, очищенном состоянии, чтобы, оставив позади долги прошлого — я имею в виду и то и это прошлое — начать жить с чистого листа, не возвращаясь к «призракам», пугающим тебя из темноты минувших дней.

— А кто же хотел меня убить? — спросила я, задумавшись.

— Твоя ненависть, которая мешала тебе стать свободной…

Я немного помолчала, а потом спросила:

— Ну хорошо, а если отвлечься от всех этих потусторонних вещей и посмотреть на этот рассказ, как на художественное произведение? Что ты мог бы сказать тогда?

Он улыбнулся:

— А тогда она совершила ту же самую ошибку, которую от раза к разу повторяешь ты.

— Какую?

— Она любит его, но принимает его за другого, поскольку ее истинный идеал мужчины, это ее муж.

— Но почему же, обретя эту долгожданную любовь, она так просто дает себя убить? Ведь для нее эта смерть была как бы желанным самоубийством?

— Ну это ты, как автор, должна знать лучше меня, поскольку только тебе на самом деле ведомо, что ей довелось пережить и как она к этому относилась. Я же со своей читательской стороны могу только строить гипотезы о том, что вся эта история настолько тягостно отразилась на ее душевном состоянии, что существовать далее она была просто не в силах. Однако, как мы потом видим, любовь ее мужа все же смогла во второй раз сделать для нее невозможное, и заставила ее выжить.

* 20 *

— Знаешь, я чувствую, что мы медленно приближаемся к разгадке нашей тайны, — сказала я, садясь на ковер у его кресла.

— Почему?

— Потому что все меняется вокруг. Весь мир кажется мне иным, как будто я смотрю на него другими глазами. Раньше такого не было.

— Помнишь, в самом начале я предупреждал тебя, что, встав однажды на этот путь, ты уже никогда не сможешь быть прежней. Так и получается.

— Но что же нам делать дальше? — спросила я, глядя на него. — Мы узнали, что нас связывало, вспомнили о наших чувствах. Но что из того? Ведь для нас с тобой от этого так ничего и не изменилось?

— Я хотел прочитать тебе кое-что, — сказал он, беря со стола открытую синюю книгу. — Тут есть одна притча, в которой, среди прочего, описана история очень похожая на нашу.

В одной стране жил известный каллиграф. Ежедневно к нему приходило множество людей: одни, чтобы написать стихотворение в подарок императору, другие — чтобы получить сочинение о любви, а третьи — просто, чтобы полюбоваться искусством рисования иероглифов. У каждого была своя цель, и приходя в дом каллиграфа, всякий человек находил в нем то, что искал.

Однажды его посетил молодой мыслитель, который очень хотел познать истину, но не знал с чего начать.

— Прошу тебя, напиши мне, как познать суть мира, в котором так странно сочетается и великое и ничтожное! — сказал он каллиграфу.

Тот подумал и, медленно разводя тушь, сказал: