Сумка волшебника

В голосе его звучало твёрдо осознанное право говорить так о своём колхозе. Я сразу поверил в это его право, и посетитель сразу же стал мне вдвое интересней. Я отложил тетрадочку со стихами в сторону и, повернувшись к нему, стал выспрашивать о колхозных делах. Из краткого и дельного рассказа я убедился, что колхоз его стоит на более верном пути, чем его муза.

Впрочем, и стихи, к которым мы вскоре вернулись, не были вовсе безнадёжны. В них хоть и слабо, но тлела живая искорка поэтического чувства природы. Видимо, колхозник помог поэту в его стиховом деле. Может статься, и поэт помог колхозному делу председателя, которое в его руках шло в гору.

Подсобить живому делу жизни живой — для поэта и честь и радость. Помочь укреплению этого прекрасного двуединства тоже честь и радость, и я с живым удовольствием провёл эту не совсем обычную консультацию.

Когда час спустя мы с поэтом-председателем расстались, заведующая отделом искусства, присутствовавшая при последних минутах нашего разговора, спросила, кивнув вслед уходящему:

— Кто это?

— Александр Сергеевич Пушкин, — ответил я, не вкладывая в свой ответ ни малейшего историко-литературного оттенка. — Дай-ка закурить!

— Держи, — откликнулась моя начальница, кидая через комнату папиросу, и, видимо решив не реагировать на неостроумную мою шутку, прибавила довольно спокойно: — Занятный, кажется, парень.

— Да, — кивнул я, подхватывая папиросу. — И дельный.

Мы закурили и стали обсуждать план литературной страницы, которую собирались дать в воскресном номере силами только что сорганизовавшейся литературной группы «Смена».

Двенадцать из восьмисот

О литературной группе «Смена» мне хотелось бы рассказать несколько подробней. Родилась она из очевидной и весьма естественной потребности друг в друге людей, занимающихся одним и тем же интересным и Дорогим для них делом. Думаю, что так начинаются всякие настоящие человеческие сообщества.

Поначалу трудно было ждать от литгруппы особенно быстрых успехов.

Составляли её юноши, которые хотели писать, но не знали, как это делать. Руководил группой я, который не знал, как надо руководить подобными группами. Никаких планов работы у меня не было, и я не чувствовал никакой потребности в них. Планировала мою работу сама работа, а учился учить я у своих же учеников.

Что касается моих точек зрения на своё дело, то я полагал, что первое, что я должен привить своим подопечным, — это искусство распознавать, что такое хорошо и что такое плохо. Это многотрудное дело осложнялось ещё тем, что я сам не был ещё достаточно твёрд в этом искусстве, хотя за плечами у меня уже были роман, две повести и сборничек стихов. Я пытался обратиться к опыту других, которые превосходно умели распознавать плохое и хорошее. Мастером в этом деле был Владимир Маяковский, писавший:

Если  мальчик  любит мылои зубной порошок,этот мальчик

  очень милый,поступает хорошо.

Всё чётко, ясно и основательно, как и про другого мальчика, совсем иных навыков и иного характера:

От вороны  карапузубежал, заохав.Мальчик этот

  просто трус.Это  очень плохо.

Мои мальчики были иного возраста, и я не мог с такой же вещной очевидностью показать им и доказать, что такое хорошо и что такое плохо. Часто случалось, что они считали хорошим то, что я считал плохим, и наоборот. Мальчики были трудные, своенравные, занозистые, и каждый не походил на соседа.

И всё же, очень разные, мы находили общие точки зрения. Косноязыча и запинаясь, мы отыскивали в конце концов нужные слова и нужные мысли, помогая друг другу, чем только были в состоянии помочь. Задыхаясь от спешки, спотыкаясь и иногда больно ушибаясь, мы всё же нащупывали верные пути и в трудном, общем для нас движении вперёд понемногу набирались ума и вкуса, копили уменья.

Как же, однако, рождались эти уменья из общения друг с другом неумелых? Я, наверно, не смогу достаточно ясно разобраться в этом неочевидном, неприметном для глаза процессе, но мне кажется, что началом всех начал у нас была любовь к делу, которую мы старались сохранить в своей среде прежде всего. Это была главная наша забота и главная наша сила.

В самом начале я сказал, что наша литературная группа родилась из естественной потребности друг в друге людей, занимающихся одним и тем же дорогим для них делом. Это так. Но всё-таки как же она составилась? Ведь всё в мире имеет начало. Попробую доискаться начала.