Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

Тишков краешком губ улыбнулся и как-то виновато произнес:

— А я-то думал, вы ругать нас будете.

— Не понял?! — удивился генерал.

— Но мы же не рекомендовали ему при отъезде из Москвы в Италию занимать какие-либо официальные посты в чужом государстве. А он дал уже согласие правительству Коста-Рике на свое назначение без нашей санкции…

— Опять не понял… Вы что… завидуете ему?.. Или недовольны его самостоятельным решением?

— Да как вам сказать, — замялся начальник нелегальной разведки. — И да, и нет.

— Ну, так обосновывайте свое «да» и свое «нет».

— Свое «да» я уже обосновал тем, что он не должен был без нашей санкции давать согласие занимать официальную должность в чужой стране. Это во-первых. А во-вторых, он не должен был способствовать приходу к власти человека, который находится под сильным влиянием американских монополий. Не надо было ему идти на поводу крайне реакционных коста-риканских латифундистов. Это же противоречит политической и идейной установке ЦК ВКП(б)…

Заметив едва уловимое подергивание уголков губ генерала, — для любого, кто знал его, это было свидетельством того, что он заготовил что-то неожиданное для собеседника, — Тишков невозмутимо продолжал:

— А положительное во всем этом я вижу только одно: Макс добился назначения без помощи с нашей стороны, и эта должность позволит ему вращаться в более высоких дипломатических кругах и добывать более ценную политическую информацию…

Генерал Савченко кивнул.

— Вот с этим положительным я согласен. И должен заметить вам, Арсений Васильевич, что Макс, на мой взгляд, поступил правильно. Достоин уважения тот разведчик-нелегал, который в чужой стране своим умом и талантом прокладывает себе дорогу, не опираясь ни на кого. Я смотрел его личное дело и советую вам тоже полистать его. Там вы встретите немало и наших промахов. Когда Москва направляла Макса в Италию, ему давалось задание по выявлению антисоветских планов Италии и США, по проникновению в Ватикан и по завязыванию интересующих нас связей в итальянских политических кругах. А потом вдруг Центр дает указание прямо противоположное: не вербовать, не устанавливать контакты с южноамериканцами. И поэтому неслучайно Макс в шифрованном письме на мое имя однажды возмутился: как можно разведчику «в поле» не вербовать и не устанавливать связи? Как тогда добывать нужную нам информацию? Путем перевода статей из открытой итальянской печати? Нет, Арсений Васильевич, не этим должны заниматься наши нелегалы. Макс работает за кордоном уже тринадцать лет, и потому не будем мешать ему свое дело. Ему там виднее, как поступать в той или иной ситуации. Пока же он работает без промахов и дает нам ценную информацию по линии ПР больше, чем кто-либо из других нелегалов. А посему я прошу подготовить приказ об объявлении ему благодарности.

Генерал взял со стола шифровку Макса, пробежал ее взглядом еще раз и твердо произнес:

— Сообщите ему, что мы согласны с его назначением.

Потом он взял перьевую ручку, обмакнул ее в чернильнице из настольного прибора и написал на уголке телеграммы:

«т. Тишкову А. В.

Прошу вызвать в Москву М.[134] и Л.[135] для их отчета о работе. Учитывая, что они не могут долго находиться здесь, надо тщательно подготовиться к их инструктажу.

С. Савченко

29.05.51.»

— И, пожалуйста, заберите ее, — добавил генерал, передавая шифровку, — и храните в своем деле. А министру Абакумову я доложу устно о назначении Макса на дипломатическую должность.

Тишкову и в голову не могло прийти, что вместо разноса за самодеятельность подчиненного ему разведчика-нелегала, он услышит похвалу в адрес Макса. В соответствии с указанием генерала он направил за своей подписью срочную телеграмму Григулевичу, извещавшую о согласии Центра на состоявшееся его назначение костариканским правительством.

Получив из Центра подтверждающие данные о правильности принятого решения, Теодоро Кастро через приезжавшего в Рим личного друга министра иностранных дел, депутата костариканского парламента Гонзало Ортиса передал подготовленное им письмо на имя Марио Эчанди[136]:

«Ваше превосходительство господин министр!

Имею честь обратиться к. Вам, чтобы проинформировать Вас о том, что д-р дон Антонио Фасио Уллоа, наш чрезвычайный посланник и полномочный министр в Италии, имел благоволение предложить мне занять высокий пост первого секретаря миссии Коста-Рики в Риме.