Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

Когда Коротков приехал к ним, Луиза и Макс находились действительно в подавленном состоянии: они были в полной неуверенности в том, что нужны советской разведке. Настроение Макса поднялось лишь тогда, когда начальник нелегальной разведки после краткой вводной беседы назвал день их отъезда в Италию, — седьмого сентября.

Обратив внимание на грустное выражение лица Луизы, которая не понимала по-русски, Коротков спросил ее по-английски:

— Вам не хочется уезжать из нашей страны?

— Да как вам сказать? — улыбнулась она и тут же нашла, что ответить в свое оправдание. — Мне не нравится долгая русская зима с ее жестокими морозами. Мы, мексиканцы, привыкли к теплому, мягкому климату и к спокойной, размеренной жизни. А у вас, в России, все построено на нервах. В последние четыре месяца мы находились в полном неведении и депрессии, оттого что не знали, как нам выстраивать свою будущую жизнь. То ли придется оставаться в Москве навсегда, то ли готовиться к отъезду куда-то. Не пожелала бы никому таких испытаний, какие мы перенесли в вашей стране от долгой неопределенности.

Терпеливо выслушав монолог Луизы на английском языке, Коротков также по-английски пояснил ей:

— Мы старались делать все необходимое, чтобы ваша жизнь и работа за рубежом была более безопасной. В условиях усиливающейся «холодной войны» тайная война умов тоже возрастает и обостряется. И вы это почувствуете в Италии. Обстановка там очень сложная. Самая сложная из всех европейских стран…

Так Коротков незаметно и естественно подвел разговор к планировавшемуся им инструктажу об оперативной и внутриполитической обстановке.

— Хотя в Италии фашизм ликвидирован и деятельность фашистской партии запрещена, при активной поддержке спецслужб США, ФРГ и Англии возникла Итальянская социальная партия, лидером которой стал бывший начальник кабинета внутренних дел правительства Муссолини — Альмиранте. После нескольких лет растерянности в стране правые силы, поддерживаемые империалистическими кругами США и Англии, воспользовались значительными финансовыми вливаниями, поступавшими по разнарядке пресловутого «плана Маршалла». Под влиянием американцев Италия тоже взяла курс на разжигание «холодной войны». Выразителем идей реакционных кругов США и Италии стал ловкий политикан, ставленник милитаристских кругов США и Ватикана, христианский демократ де Гаспери. С приходом его к власти в стране резко обострились отношения между правыми и левыми силами.

— К тому же столица Италии, — продолжал Коротков, — наводнена сейчас агентурой спецслужб разных стран и чернорубашечниками Муссолини. Проводить негласные встречи в пустынных местах крайне опасно. Могут внезапно налететь чернорубашечники и избить палками, а тайные агенты могут без особых церемоний забрать подозреваемых в районное отделение полиции для установления личности. Потом уже задним числом начнут разбираться с документами. Проведение встреч в людных местах, — барах, ресторанах, гостиницах, у памятников античного и средневекового Рима, — тоже таит в себе угрозу попасть в поле зрения ОВРЫ[93], СИФАР[94]

 или блуждающих постов наружного наблюдения. Для выявления неугодных лиц политическая сыскная полиция и местная контрразведка используют образ жизни итальянцев, которые большую часть свободного времени проводят за чашкой кофе или вина за столиком, вынесенным прямо на улицу. Контрразведка вербует некоторых из них, а также барменов, владельцев кафе, небольших ресторанчиков и гостиниц. Таким образом, создалась своеобразная паутина, рассчитанная на то, что в будущем она принесет свои плоды. Поэтому мы всегда требуем от разведчиков, направляемых в Италию, строжайшего соблюдения правил конспирации. К сожалению, как показывает практика, со временем чувство бдительности у некоторых из них притупляется. Проработав несколько лет, они свыкаются с обстановкой, расслабляются и начинают терять над собой контроль. А это уже дорога к провалу. Ты, Иосиф, работал в Латинской Америке достаточно аккуратно, но Италия — это не Бразилия, не Чили и не Уругвай. Фашистский режим Муссолини породил непомерно разветвленный аппарат политической тайной полиции, которая доходит иногда до самых наглых, грубо сфабрикованных провокаций. По данным римской резидентуры, несколько дней назад водителю советского посольства были незаметно подброшены в сумку компрометирующие материалы, потом его самого и машину обыскали в присутствии понятых. И, разумеется, они обнаружили то, что сами подложили. После этого его, конечно, выдворили из страны.

— Да это все понятно, — отмахнулся Макс. — Провокации были, есть и будут. Надо только не пасовать перед ними, а давать достойный отпор и не признаваться в содеянном, в том числе и в подброшенных уликах.

— Да, это так, — согласился Коротков. — И все же я обязан напомнить тебе о том, чтобы вы с Лаурой строго придерживались своих безупречных легенд. А безрассудная храбрость, которую ты, Иосиф, иногда проявлял в Аргентине и на войне в Испании, совершенно неуместна на тайном фронте противоборствующих разведок в Италии…