Супергерой для Золушки

— Не знаю… — Девушка убрала ладонями темные волосы с лица. — Вечером…

— Больше ничего не сказала? — Я нарисовала знак вопроса в блокноте. — Как его звали? Как они познакомились? Где?

— Ой… Сказала только то, что он был в форме, попросил у нее документы возле вокзала, и они разговорились… — Тася уставилась на меня и в ужасе прикрыла рот рукой. — Хотите, сказать, что это он?

По моей спине пробежал неприятный холодок.

Вот почему он не оставлял следов — знал всю нашу кухню изнутри. Маньяк был одним из нас.

Глава 17

Большими цифрами выписала на лист бумаги даты.

— Нам нужны фамилии тех, кто дежурил вчера днем. — Обвела нужную строчку. — И нужны фамилии тех, кто дежурил в те дни, когда были убиты другие девушки. Мы ищем совпадения. Приступаем.

Потерла пальцами виски, прошлась по уставшим глазам. Самое плохое в этой работе то, что, поймав преступника, ты не можешь превратить его голову в мармелад, даже если это крайне необходимо для восстановления твоего психического состояния. Единственное, что можешь сделать — приложить все усилия, чтобы он потом долго и мучительно гнил в клетке за свои деяния.

Сняв линзы, умывшись холодной водой в уборной и убрав волосы в хвост, я теперь чувствовала себя вполне сносно. Потянулась, разгоняя усталость, и принялась варить крепкий кофе.

Крепкий — значит, нормальный такой крепкий кофе, от которого шторки в глазах прекращают закрываться, сердце гудит, как мотор гоночного болида, а тебя самого штырит, как наркомана, еще часа два. Адски черный, вязкий, густой — чтоб ложка стояла. Вот это кофе для неспящих на службе правоохранителей. Вот это варево, возвращающее к жизни после суток без сна. Это коктейль из плавленых автомобильных покрышек и гуталина со вкусом арабики.

Порох утром на планерке рвал и метал. Весь отдел, как и город, уже тоже стояли на ушах. Пресса, благодаря вмешательству и просьбам Грина, ограничилась лишь сухим сообщением о произошедшем, без лишних кровавых подробностей, но и этого было достаточно, чтобы всколыхнуть общественность.

— Держи, — поставила перед Артемом чашку с ароматным напитком.

— А где пенка с сердечком? — Спросил он, оторвавшись от бумаг.

Белки его глаз заметно покраснели, под ними темными кругами обозначились недостаток сна и чудовищная усталость. На смуглых щеках проступила темная щетина. Но улыбка… она по-прежнему освещала собой даже такой мрачный, почти траурный день.

— А где тогда мои чаевые? — Попыталась пошутить, но вышло как-то горько.

Гринев кивнул. Ему явно хотелось, чтобы я улыбнулась, но мне сейчас было не осилить подобное.

— Спасибо, что решила поухаживать. — Поблагодарил, подмигнув, и вернулся к работе.

— Пожалуйста. — Ответила хрипло. Вернулась к столику и взяла кружки для ребят. — Олег. — Поставила перед разговаривающим по телефону парнем кофе. — Руслан. — Подошла к оперу, внимательно уставившемуся в экран компьютера, и подала напиток.

— Спасибо, — кивнул тот, — запомню этот день. Когда еще мне следователь будет кофе подавать?

— Отметь красным в календаре, — усмехнулась, заглядывая в экран. — Довез вчера Нику до дома? Все нормально?

— Нику? — Оторвался Руслан. — А, ага. Проводил до двери. Забавная она до ужаса. И у нее, оказывается, такая симпатичная соседка… — Его щеки покрылись румянцем. — Вера.

Посмотрела на него пристально.

— Да-а. — И как я могла забыть, что ему нравятся брюнетки? — И свободная.

— Да?

— Ага.

И направилась к столику, чтобы взять свою кружку. Застыла возле окна, пытаясь собраться с мыслями и вдыхая аромат кофе. Терпкий, густой, с мягкой дымной горечью. Солнце сегодня за окном продолжало нещадно палить землю, но его свет казался необыкновенно ярким, даже ослепляющим. Весь мыс вдали, казалось, просто тонул в нем, как в белых всполохах светодиодных ламп.

— Я тут подумал, — хрипло произнес Артем, внезапно оказавшись у меня за спиной, — если даже он патрулирует вокзал… Они ведь там поодиночке редко ходят. Да и нужно еще решиться на то, чтобы до наступления темноты идти с девушкой до парка прямо в своей форме.

Обернулась, но предпочла уставиться на коричневые пузырьки пенки на поверхности своего кофе, чем в такого же цвета сверкающие глаза Гринева.

— Но с предыдущей жертвой как-то так и было. — Произнесла, раздумывая.

— Может, страх потерял. — Он плотно обхватил ладонями свою кружку, словно грея об нее руки в такой жаркий день. — Просто я подумал, что он знакомился с ними днем и затем назначал свидание на вечер. Форма призывает довериться. Возможно, он и собой не так плох. Первая жертва была не местной…

— Возможно, — предположила, — девушка заблудилась, подошла к нему, спросить дорогу. Он ее и проводил…

Артем кивнул.

— А вторую мог пожурить за попрошайничество на территории станции. Или пригрозить наказанием.

— Нину Алтынцеву он мог упрекнуть за покупку сигарет.

— Или, наоборот, помог их приобрести несовершеннолетней.

Я вздохнула.