супермаркет(СИ)

Он изменился тоже: раздался в плечах, волосы несколько потемнели, черты лица стали суше и резче.

- И ты изменился, - Маша не отказала себе в удовольствии провести пальцем по небольшому шраму на его подбородке. - Это откуда?

- Ерунда, - Андрей улыбнулся и стал похож на себя прежнего, - дела бурной молодости.

Они пошли по улице, и Маше казалось, что стук ее сердца слышат все.

- Расскажи о себе.

Он не стал ничего скрывать.

- Работаю на заводе, женат во второй раз, жена сейчас в положении, от первого брака есть ребенок.

Маша удивленно посмотрела на него.

- Когда-то ты был более осмотрительным!

- Поверь, я не ищу неприятностей, они сами находят меня, - отшутился он.

- Брак - это неприятность?

Андрей лишь пожал плечами.

- А ты?

- У меня все хорошо, скоро выхожу замуж.

Неожиданно она оказалась в его объятьях.

- Я за тебя рад, - заговорил Андрей торопливо, - понимаешь, я все время чувствовал вину перед тобой. Я так рад...

- Ты никогда ни в чем не был виноват, - тихо сказала Маша, осторожно освобождаясь от его рук и делая шаг назад, - просто я не знала, как жить и дышать без тебя. Ты ведь был в моей жизни всегда. Не умела, - поправилась она, - но жизнь научила.

- Зато у нас было прекрасное детство, правда? - попытался исправить ситуацию Андрей.

- Правда, - легко согласилась Маша, - самое лучшее.

Ей вдруг захотелось домой, к Ивану, и, по правде говоря, она совсем не была рада встрече. Зачем бередить прошлое и вспоминать то, что хотелось навсегда забыть? В том, что она и сейчас иногда тосковала по нему, винить было некого. Андрей хотел еще что-то сказать, но Маша его опередила.

- Мне пора, - торопливо сказала она, делая еще шаг назад, - рада была тебя повидать, может, еще и увидимся.

Печально, но всему на этом свете приходит конец: и дружбе, и любви, и жизни. Девушка развернулась и быстро пошла по дороге, ведущей к дому, а он стоял и с непонятной грустью смотрел вслед, пока она не скрылась за поворотом.

Жизнь с Иваном была легкой, необременительной. Он старался помогать Маше во всем, угадывая ее желания. Это было днем, но ночью...

- Милая, - говорил он, и в его голосе сквозила обида, - ну неужели ты не можешь даже обнять меня? Тебе это неприятно или ты стесняешься? Могла хотя бы положить руку так или так.

Он брал руку Маши и проводил ей по своему телу.

- Когда я от тебя хоть какой-то ласки дождусь?

Он был прав, абсолютно прав, нельзя так себя вести. Но что делать, если она не чувствует к нему ничего? Если ее тело никак не откликается на его нежность?

- Прости, - говорила она и порывисто обнимала Ивана за шею, - я ничего не умею, я научусь, вот увидишь. И, конечно, я еще немного стесняюсь, но я привыкну.

Затем она принималась убеждать его, что для нее он самый главный на свете. С этим Иван был согласен, потому что и вправду был единственным близким ей человеком. Опасный разговор заканчивался, и Маша старательно, как ученица, пыталась сделать его счастливым.

Месяца через два совместной жизни Иван завел разговор о том, что друзья приглашают его на работу в Екатеринбург. Фирма занималась ремонтом квартир, зарплата у работников была высокой.

- Может, поедем, Маш? Хочется чего-то нового, а тут все одно и то же. У тебя дом - больница, у меня дом - магазин. Так вся жизнь пройдет, не заметишь. А там накопим денег, добавим к тем, что есть, и купим квартиру.

Машу все это несколько страшило, но Иван был прав, что-то поменять в своей жизни было давно пора, поэтому она неожиданно быстро согласилась.

- Хорошо, с тобой хоть на край света.

Иван был доволен. Все у них в жизни начинало складываться. Вскоре квартира Маши была сдана квартирантам, а в Екатеринбурге - снята, и новая жизнь началась. Иван приступил к работе сразу, все ему нравилось. Правда, иногда объект находился далеко от дома, приходилось там оставаться на ночь, но его не смущало, потому что деньги платили хорошие. Маше так не повезло, и, чтобы не терять времени в поисках работы, она устроилась уборщицей в супермаркет. Туда ее привела соседка.

Работа была вечерней. Весь день оставался свободным, что давало возможность искать постоянное место. Начальство оказалось придирчивым, но в меру. В общем, все было хорошо до той минуты, пока через пару недель ее не перевели на этаж, где находилась администрация, и она не вошла в кабинет Егорова. О нем она, конечно, слышала, но видела издали только однажды.

Первый рабочий день на новом месте начался неудачно. Пришлось выслушать выговор от Эммы Петровны, которую здесь боялись не меньше, чем Егорова. Она, неодобрительно глядя на девушку, сердито отчитала ее за опоздание:

- Сюрпризы с самого начала! В семь надо заходить, а не прохлаждаться в коридоре. Другого рабочего дня может и не быть.

Маша хотела все объяснить, но слушать ее, видимо, секретарь не собиралась.

- Я буду стараться, - пробормотала девушка удрученно в удаляющуюся неестественно прямую спину.