Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире

При этом остается неразрешенным один интересный философский вопрос. Хотя нам достоверно известно, что гиппокамп и ЭК играют в навигации ключевую роль, можно спорить об основе той пространственно-временной системы координат, которая, по-видимому, реализуется в них. Большинство нейробиологов, следуя положениям классической физики, считает самоочевидным, что пространство и время являются фундаментальными, неизменными измерениями реальности – внешнего мира, – каким-то образом представленными в нашем мозге.

Однако современная физика утверждает, что на самом деле пространство и время не являются ни отдельными, ни тем более неизменными измерениями. Наше субъективное восприятие как пространства, так и времени также чрезвычайно изменчиво. Значит ли это, что существуют другие возможности? Возможно, пространство и время всего лишь конструкты

, порождаемые нашим физическим взаимодействием с миром[475].

* * *

Молодой исследователь Андриус Пашуконис, который раньше работал в Венском университете, а теперь перешел в Стэнфорд, провел долгое время в дождевых лесах Гвианы, терпеливо изучая крошечных (длиной 25 миллиметров) лягушек

[476], обладающих замечательными – и пока что необъяснимыми – способностями.

Самцы этого вида занимают маленькие участки подлеска, защищают их от конкурентов и привлекают туда самок своими криками. После спаривания самки откладывают яйца, а самцы осторожно переносят их в лужи, расположенные в других частях леса, в которых могут вылупляться и расти головастики. Затем самцы возвращаются на свою территорию. Пашуконис сконструировал специальную неопреновую повязку, позволяющую прикреплять к самцам радиотрекеры, и относил их на расстояние до 800 метров от их участков.

К удивлению Пашукониса, лягушкам не просто удавалось найти обратную дорогу: они перемещались по весьма прямым маршрутам, хотя их путешествия занимали иногда до нескольких суток. Учитывая, что дождевой лес – место весьма хаотичное, полное шумов, запахов и физических препятствий, а обзор неба в нем весьма ограничен, очень трудно понять, как им это удавалось[477].

25

Навигационный мозг человека

Многие фундаментальные вопросы все еще остаются без ответа, но нам уже ясно, почему бедный Генри Молисон испытал после удаления гиппокампа с обеих сторон столь тяжелую потерю памяти и, в частности, почему ему было так трудно запомнить, где находится его новый дом. Гиппокамп вместе со связанными с ним отделами мозга поддерживает нашу способность к навигации и создает основу для «когнитивных карт», существование которых предполагал Толмен.

Также легко понять, почему ранняя стадия болезни Альцгеймера так часто сопровождается проявлением признаков дезориентации[478]. Связанные с этим заболеванием повреждения мозга часто начинаются с ЭК, в которой находится сеть нейронов решетки, а потом распространяются и на сам гиппокамп. Неудивительно, что один из первых вопросов, которые задают пациентам с симптомами деменции, – это «Как вы думаете, где вы находитесь?».

Поиск средств лечения болезни Альцгеймера (или, что было бы еще лучше, ее предотвращения) идет медленно, но расширение знаний о том, как именно мозг позволяет нам ориентироваться в пространстве, уже сейчас помогает больным лучше справляться с ее дезориентирующими эффектами. Например, архитекторы получили возможность проектировать здания, в которых пациентам легче находить дорогу[479]. Сотрудничество нейробиологов и проектировщиков стремительно развивается, и его плоды принесут пользу всем нам – либо непосредственно, либо благодаря улучшению жизни близких нам людей.