Супернавигаторы. О чудесах навигации в животном мире

Могли ли птицы отслеживать перемещение на восток при помощи некого инерционного счисления пути? Могли ли они использовать запаховые или акустические ориентиры – или тайно применять некую замысловатую форму астрономического ориентирования?

Чернецов и Кишкинев изящно исключили все эти возможности, проведя эксперимент, в котором не было вообще никакого физического перемещения камышевок. Вместо этого их попросту окружили искусственным магнитным полем, которое точно соответствовало магнитной сигнатуре площадки, расположенной в 1000 километрах к востоку[359]. И вот тогда птицы снова изменили предпочтительное направление полета, более того, их реакция была «неотличима от наблюдавшейся после реального физического перемещения на 1000 километров на восток». Поскольку ничто другое не менялось, камышевки могли использовать только магнитные ориентиры. Но в чем именно они состояли?

Та же группа показала, что камышевки не были способны компенсировать свое перемещение на восток, когда им перерезали тройничный нерв, соединяющий верхнюю часть клюва с мозгом[360]. Это позволило предположить, что именно по этому каналу в мозг передается «картографическая информация какого-то рода», но в чем именно она заключается и от каких органов чувств поступает, оставалось неясным.

Магнитное склонение

Раз измерения напряженности магнитного поля и магнитного наклонения дают мало полезной информации об изменениях долготы, может быть, ее можно получить из измерений склонения?

Склонение, как вы, возможно, помните, – это угловое расхождение между направлениями на истинный север и север магнитный, и в разных точках на поверхности Земли эта величина сильно варьируется. Чернецов и его коллеги проверили, влияет ли изменение магнитного склонения на поведение камышевок во время их осенней миграции на западо-юго-запад. При этом они сделали одно весьма интересное открытие[361].

На этот раз они поместили взрослых и молодых птиц в искусственно измененное магнитное поле, соответствующее условиям Рыбачьего по всем параметрам, кроме одного: его склонение было сдвинуто на 8,5 градуса против часовой стрелки. Измененное поле весьма точно соответствовало существующему в районе шотландского города Данди, который находится почти в 1500 км к западу, далеко за пределами обычного миграционного маршрута камышевок. Все другие параметры, бывшие в распоряжении птиц, – напряженность магнитного поля, магнитное наклонение, а также запаховые, астрономические и акустические ориентиры, – были оставлены без изменений и должны были сообщать камышевкам, что они по-прежнему находятся в Рыбачьем.

Перелетные камышевки, возможно, умеют определять свою долготу, измеряя изменения магнитного склонения

Результаты получились поразительными. У взрослых птиц, помещенных в ориентационные клетки Эмлена под безлунным звездным небом, проявилось «резкое изменение среднего направления на 151 градус», с западо-юго-запада на востоко-юго-восток: этот курс действительно привел бы их к прежней цели, если бы они на самом деле находились в Данди. Напротив, молодые птицы, подвергнутые такому же изменению склонения, ориентации не изменили; они просто пришли в замешательство.

Чтобы изменять направление своей миграции в ответ на изменение магнитного склонения, камышевки должны отслеживать расхождения между направлениями на магнитный и истинный север. Но как это им удается? Вероятнее всего, они определяют положение истинного севера, изучая расположение звезд, вращающихся вокруг Полярной звезды, а потом сравнивают его с показаниями своего компаса магнитного наклонения.

В подтверждение наблюдений Торупа – и гораздо более ранней работы Пердека – эти новые исследования показывают, что более опытные старшие птицы обладают накопленной информацией о нормальном маршруте миграции, которой нет у молодых птиц. Таким образом, способность компенсировать изменения долготы должна быть умением не врожденным, наследственным, а приобретенным.

Моуритсен признает, что в клетке Эмлена создаются в высшей степени искусственные условия, но отмечает также, что экспериментатор по меньшей мере точно знает, что́ в ней происходит. Условия можно регулировать, меняя каждый раз только один из факторов. Моуритсен изучал поведение птиц, подбрасывая их в направлении, противоположном тому, в котором они прыгали во время опытов, и отслеживая, в какую сторону они полетят. Как правило, они летели в обратном, то есть «правильном», направлении. Кроме того, он говорит, что результаты, полученные в клетках Эмлена, весьма согласуются с наблюдаемым поведением свободно летающих птиц.