СУПОСТАТКА

Год назад к нам поступила дочь тти Зины, роды ожидались тяжлые, с патологией.

Остро стоял вопрос: кого спасать - мамочку или дитя? Заведующая роддомом Ольга

Денисовна просила мужа и мать роженицы подписать бумаги, что предупреждены о

возможном летальном исходе. Муж отказался, впал в истерику, хотел везти жену в другой

роддом. Стопроцентно не довз бы. Ття Зина ревела белугой, валялась в ногах Ольги

Денисовны, умоляла спасти доченьку и внучека. Ольга Денисовна тщетно пыталась

убедить несчастную женщину, что без е подписи в бумагах, не можем приступить к

операции.

Операцию сделал Михаил Михайлович, с подписью, но уже в других бумагах: под

свою ответственность...

И мамочка, и малыш остались живы. Михалыч вырос в глазах и приобрл лишний

десяток поклонниц.

А для тти Зины я стал что-то вроде архангела Михаила.

Я заканчивал переодеваться, когда вошла сестра Сонечка. Мы с ней уже четвртый

год. Чертовски хорошенькая вдовушка 28-ми лет: муж погиб в автокатастрофе. Двое

ребятишек. У нас с Сонечкой слаженная команда, понимаем друг друга с полуслова, с

полунамка. Тайно Сонечка давно неровно дышит ко мне, но природная нравственность

не позволяет дать волю чувствам. Я знаю это, и по-особому тепло отношусь, сильно

уважаю. Порой даже испытываю стыд в е присутствии, когда намечается или уже

свершился грешок. Мы с Сонечкой по-настоящему дружим, отвергая мнение, что дружбы

между женщиной и мужчиной без секса не может быть.

В Первом варианте я был готов биться за эту точку зрения.

Во Втором - я верил в такую дружбу, но с оговоркой. Рано или поздно, только

наступит такой момент, когда секс явится к месту: как награда, как утешение, как, наконец, спасительный круг.

У нас с Сонечкой этот момент ещ не случился.

-Здравствуй, Миша. Как отдохнулось?

-Привет, привет. Соня, отдыхают на Багамах и Канарах, а в деревне пашут, сеют,

собирают урожай. Так что отдыхаем мы на работе. Что у нас плохого?

-Тьфу, на тебя! Постучи по дереву.

Я, шутя, постучал по голове, издал характерный деревянный звук.

-Ты уверен, что это дерево?

-А на что похоже?

-На медный тазик.

-Верно! Опять не ту голову навернул.

-Ребятишки здоровы?

-Как бычки и тлочки. А твои?

-Аналогично. Отправила на лето к маме...

Мы ещ немного поболтали, обменявшись семейными новостями, и приступили к

работе.

Обходы, осмотры, процедуры - ничего интересного. Если вы ждали пикантных

подробностей – например, репортаж с гинекологического кресла,- то это к другому

рассказчику.

Что-то около трх часов дня поступила сложная пациентка. Совсем ещ девочка,

едва семнадцать исполнилось. Шестой месяц беременности. Пьяный отчим-изверг

изнасиловал в извращнной форме. К нам поступила с обильным кровотечением.

Ребнок был жив, но и его и мамина жизни висели на волоске.

Моя задача была не дать оборваться этому волоску, сделать его толще и прочнее.

Не знаю как, но мне и моим помощницам это удалось. Мы были буквально в мыле,

когда положение относительно стабилизировалось.

14

Окончательно убедившись в этом, я попллся принять холодный душ. Усталость

дикая. То ли сказался месячный перерыв, то ли последствия короткого сна между двумя

кувырканиями с Розой, плюс два часа за рулм, но я не выдержал нагрузки.

Холодный душ частично привл меня в норму. Сонечка обещала сварить кофе и

угостить домашними пирожками с ежевикой. Пожалуй, сейчас мне в самый раз маминого

укрепляющего чая. Ладно, сойдт и кофе.

Я вышел из душевой и столкнулся с девушкой. Среднего роста, худенькая,

страшненькая, и из-за грубоватых черт лица, и из-за рваного шрама на щеке, язычком

сползающий к подбородку. Девушка была в чрной куртке из кожзаменителя, такие же

брюки приталенные, и полусапожки. На вид ей лет 16.

-Кто вас сюда пустил? Это служебные помещения...

-Вы Михалыч? - проигнорировала мои вопросы девушка.

-Допустим. Какие проблемы?

-К вам поступила Регина Щербакова. Как у не дела?

-Вы родственница?

-Да. Ребнок будет жить?

-Пока рано говорить. Положение сложное. Даже не 50 на 50,а 80 на 20.

-Нужно, чтобы ребнок умер.

-Не понял?

-Нужно, чтобы ребнок умер,- тврдо повторила девушка.

-Думаю, не нам это решать...

-Нам, - жстко оборвала. - Если вы спасте его, я вынуждена буду умертвить его.

-Чем он так вас не устраивает?

-Долго рассказывать.

-Я сейчас вызову милицию, у них найдтся время вас выслушать.

Девушка фыркнула:

-Не поможет. Ребнок должен умереть.

-Идмте, я провожу вас на выход.

Девушка отпрянула, напряглась:

-Вы будете спасать?

-Буду. Это мой долг.

-А мой долг его умертвить!

Я резко качнулся вперд и цепко ухватил девушку за руку. Она попыталась вырвать,

но я уже завернул руку ей за спину. Свободной рукой девушка хотела ударить меня в

лицо, но я и е перехватил. Девушка отчаянно задргалась, дважды больно врезала

каблуками мне по ногам.

Я приподнял е руки к лопаткам:

-Не вынуждайте меня делать вам больно. Успокойтесь.

Девушка вскрикнула, затем застонала и обмякла. Я притянул е к себе, заглянул в

лицо: иссине-бледное, в крупных бисеринках пота, глаза потемнели от боли.

-Вам плохо? Вы больны?

Девушка выдавила сквозь зубы нечто невразумительное. Глаза закрылись, и она

стала оседать.