Суровая Проза, Трилогия(CИ)

- Обязательно проспим, - заверил Федосеев. - А что в этом такого, как ты любишь говорить? Нового директора в ваш филиал так и не прислали. Значит, можешь с чистой совестью слегка припоздниться. Я же, будучи человеком предусмотрительным, ещё вчера написал заявление на полдня отгула - в счёт будущего отпуска. Так как предполагал, что мы засидимся всерьёз.... Поэтому вволю поспим. Потом проснёмся и немного позанимаемся какими-нибудь глупостями...

- Какими конкретно?

- Например, примем совместный душ.

- Заинтриговал, негодник. И даже вогнал скромную девушку в краску.... Впрочем, согласна. Примем.

- Я и не сомневался, - дурашливо хмыкнул Иван. - Ну, а после душа позавтракаем, кофейку попьём и к окончанию обеденного перерыва подъедем к "Пролетарию". А княжеские "дневники" уже завтра вечером дочитаем...

Рассвет выдался свинцово-сизым, хмурым и промозглым: дул - резкими порывами - противный северо-восточный ветер, всё небо заволокло тёмно-аметистовыми тучами, трава и нижние листья кустарников были покрыты тоненькими пластинами белоснежного инея.

- Холод собачий, - подняв воротник джинсовой куртки, принялся ворчать Федосеев. - А, ведь, ещё даже сентябрь не наступил. Ерунда какая-то. Причём, до входа в парк было гораздо теплее. Гораздо.... Так-с, теперь, огибая "Колесо обозрения", забираем правее. Ещё правее.... Ага, вот и яма, выкопанная шустрыми курсантами. Осторожно, милая, не запачкайся - глина сплошная.

- Ничего страшного, я влажные бумажные салфетки из дома прихватила, - успокоила Инга. - Потом приведём одежду и обувь в порядок. Когда окажемся в Портале.... Ага, вот ты какая, заветная кварцевая плита: молочно-белая, с редкими сиреневыми и нежно-розовыми прожилками, покрытая вычурными значками. Ну, здравствуй, здравствуй.... Милый, дай мне руку, помоги спуститься...

Через минуту они уже стояли на ровной каменной поверхности.

Иван достал из дорожного кожаного саквояжа неприметный стеклянный флакон, заполненный вязкой красно-бурой жидкостью, не без труда вытащил притёртую хрустальную пробку, поднёс склянку ко рту и сделал два крупных глотка.

- Как оно, Ваня, на вкус? А?

- Нормально. По крайней мере, не тошнит.... Держи, теперь твоя очередь. Пей.

Инга приложилась губами к стеклянному горлышку, вернула флакон Ивану, коротко откашлялась, достала из внутреннего кармана плаща лист бумаги, сложенный в несколько раз, развернула его и принялась торжественно произносить, постоянно сверяясь с текстом на листе, древнюю молитву-заговор:

- Аборэ прит-тан орринга. Калгак уиттни Море Феррта. Эттокумена пик круитни...

Молитва была дочитана до конца.

Миг, и всё изменилось.

- Где это мы? - встревоженно озираясь по сторонам, удивился Федосеев. - Какой-то каменный тупик. За моей спиной - тёмная дверь с массивной бронзовой ручкой, покрытой благородной зеленовато-голубой патиной. От двери отходит коридор - достаточно широкий, на ребристых стенах которого закреплены странные факелы.... Странные? Это в том смысле, что горят абсолютно-бездымным золотистым пламенем.... А, Инги? Что это такое?

- Портал, Ваня. Искомый Портал. То бишь, его начало.... Следовательно, нам надо идти по этому коридору, пока...э-э-э, пока не придём куда-нибудь.... Пошли?

- Без вопросов, отважная донна. Шагаем...

Бездымные факелы, шершавые стены, местами покрытые пышными тёмно-зелёными мхами и разлапистыми жёлто-фиолетовыми лишайниками, каменный идеально-гладкий пол, сонная глухая тишина, практически никак не нарушаемая звуками их осторожных шагов.

- Портал - это понимать надо, - прокомментировала на ходу Инга. - Он, очень похоже, не терпит шума и суеты...

- Ты что-то сказала, любимая?

- Ха-ха. Умереть можно от смеха. У тебя губы шевелятся-шевелятся-шевелятся. Распухшие, кстати, губы. От регулярных и затяжных поцелуев.... Только, к сожалению, ничего не слышно. Ни-че-го.

- Что-что? Извини, Мышка, но ничего не слышу. Хотя губы у тебя очень даже активно шевелятся. Распухшие, замечу, от регулярных и затяжных поцелуев губы.... Портал, наверное, так себя проявляет. Портал - это понимать надо. Не шутка дешёвая и скользкая - из "Кривого зеркала" кривляки Петросяна...

Примерно через полтора километра они упёрлись в тёмную дверь.

- Точная копия той, первой, - неуверенно покачал головой Федосеев. - Что дальше? Пробуем войти? То есть, выйти?

Иван взялся правой ладонью за массивную бронзовую ручку и потянул её на себя. Дверь послушно приоткрылась.

Они - друг за другом - прошли дальше.

Дверь - сама по себе - захлопнулась. Глухо и загадочно щёлкнул невидимый замок...