Суррогат Героя. Том II

Четвертый этаж был на удивление тих в сравнении с предыдущим. Да и двери тут сохранились у большей части квартир, на одной из них сохранился номер - четыреста восемь. Дверь была заперта не на ключ, а на что-то вроде щеколды. Стучаться скорее всего будет плохой идеей, так что, положив ладонь на пистолет, я вышиб дверь прямым ударом ноги. Хлипкая щеколда закономерно не выдержала такого насилия.

В просторной, грязной комнате на полу кругом сидело семеро парней примерно моего возраста, плюс минус пара лет. В центре их круга стоял огромный, шикарный кальян, который они и “раскуривали” явно не табаком.

-- !####!! - Моё появление было встречено дружным матом.

-- Ошибся дверью, пацаны. - Тут же отвечаю я, не заметив нигде Джиро. - Уже ухожу.

-- Не так быстро, парниша. - Из круга встал парень, выделяющийся яркой оранжевой прической ирокез. - За дверь заплати пару сотен и иди. - Сказав это он недвусмысленно отодвинул край куртки, демонстрируя засунутый за пояс револьвер времен еще Океанской войны.

-- Отвали. - Огрызаюсь в ответ, демонстрируя рукоятку “Крона”. - Первая пуля в бонг[14].

Эта угроза оказалась на удивление действенной, в панка с ирокезом сразу вцепилось множество рук и усадили его обратно в круг. Не показывая спины, я поставил дверь на место, зафиксировав её комком газеты, который подобрал с пола.

У-ф-ф-ф… Кронос! Вроде пронесло.

С этой мыслью я быстрым шагом направился дальше.

Пятый и шестой этаж прошли без происшествий, но и Джиро я не нашел. На седьмом все же вляпался в небольшую историю. За дверью, на которой был наклеен плакат какой-то попсовой группы с анонсом их выступления восьмого августа, пятеро мужиков пускали по кругу толстую проститутку, а я, как назло, выбивая дверь, поскользнулся на чем-то скользком и влетел почти в центр их “забавы”. Повезло, что все участники действа были пьяны, пара затрещин, одна подсечка - и мне удалось вырваться из начавшейся драки, отделавшись только оторванным карманом куртки.

Восьмой этаж был вообще пуст, тут не было не только дверей и окон, но и большинства стен, ощущение, что когда-то здесь произошла немаленькая такая разборка с использованием гранат или иной взрывчатки.

Девятый этаж встретил меня полусонным грузным, явно с избыточным весом охранником, перегородившим вход. Так как, едва меня заметив, он полез рукой за пояс, то я не стал ждать. Удар под колено, затем спарка открытыми ладонями по ушам, а после рукояткой “Крона” по темечку - и все, путь свободен. Убедившись, что парень дышит и от неосторожного движения не кувыркается вниз по лестнице, ломая себе шею, обыскал неудачливого и нерасторопного охранника. За поясом у него обнаружился штык-нож, а не пистолет, как я решил вначале, и толстая связка ключей. Выкинув нож и забрав ключи себе, я выглянул в коридор.

Шесть мерно стучащих около ближней ко мне стены дизель генераторов обеспечивали не только хорошее освещение коридора, но, видимо, питали и квартиры на этом этаже. Коридор был пуст и тих. Тишина объяснялась тем, что стены, пол и двери были обшиты шумоизоляционным материалом. Грубо, без украшательств, но это работало. Странно, но именно этот на вид спокойный этаж показался мне самым опасным, из всех пройденных до этого. Так и казалось, что за каждой дверью творится что-то совсем отвратительное и жуткое. Особенно почему-то напрягало то, что здесь сохранилась нумерация комнат. Повинуясь накатившей паранойе, достал пистолет и дослал патрон.

Мне повезло, ключи в найденной у охранника связке были пронумерованы. Девятьсот восьмая квартира оказалась полностью пустой, темной и тихой. А вот девятьсот девятая, на которой мелом было нарисовано почти стертое «2008й — год дерьма»…

В отличии от многих других, виденных мной квартир этого дома, которые представляли собой обширные студии без прихожей и отдельной кухни, эта была двухкомнатная, с длинной прихожей. Как можно тише и аккуратнее отперев входную дверь, я бесшумной тенью проскользнул внутрь.

В прихожей было темно, и только тусклый свет из-под прикрытой дальней двери одной из комнат позволял ориентироваться и не нашуметь, задев то тут то там разбросанные картонные коробки. Хотя за производимый мной шум можно было не сильно переживать, так как помимо отблесков света из-за той же двери доносилась ритмичная, барабанная музыка. Не очень громкая, но будто вгрызающаяся в мозг своим каким-то истово животным ритмом.

Стараясь даже дышать реже, я подкрался и заглянул в щель неплотно закрытой двери.

В центре большой комнаты, не меньше двадцати восьми квадратных метров, стояла двуспальная тахта, на которой лежала совершенно голая, распятая веревками за руки и ноги, совсем молоденькая рыжеволосая девчонка. Точный её возраст в свете, что давали плотно стоящие на полу вокруг тахты обычные восковые свечи, было не определить. Одно можно было сказать точно, судя по её позе и расслабленному телу, девушка была без сознания.