Суррогатный наследник

Никлас удобно расположился на лежаке и внимательно наблюдал, как в детском бассейне плескался в спасательном жилете Лео и рядом с ним нырял в ярких нарукавниках Максим Новинский. На краю сидела их няня, словно наседка оберегающая мальчиков. Это была Марта, которая с удовольствием исполняла роль старшей сестры и поучала разыгравшихся мальчишек. Такую неистовую защитницу стоило ещё поискать! В этом плане Никлас был абсолютно спокоен, а потому перевернулся набок в сторону соседнего бассейна, где проводила аква аэробику высокая спортивная девушка. А в воде он среди десятка голов увидел две знакомые — светлую Эммы и рыжую Амелии. Определённо, это зрелище заслуживало его пристального внимания. Подруги старательно выполняли положенные упражнения, взмахивая руками над головой.

— Аква аэробика очень полезна, — говорила Амелия, уговаривая Эмму составить ей компанию. — Тем более в моём положении.

Да уж, её положение было на лицо, а точнее на округлом выделяющемся животе от которого Никлас часто не мог оторвать свой взгляд. Не вожделенный, нет. Завистливый. Хотя и радовался за друзей, которые тоже долго ждали второго ребёнка.

Два года они пытались зачать общего с Эммой малыша и у них ничего не получалось. Смешно сказать, но Никлас уже подумывал об искусственном оплодотворении и, возможно, о суррогатном материнстве. Ведь он не молодел, да и Эмма приближалась к своему тридцатипятилетию. Правда свою жену он пока не ставил в известность о своих размышлениях зная, что нарвётся на ярое отрицание любого врачебного вмешательства. "С меня хватило этих лечебниц на всю жизнь," — говорила она. А Никлас хотел, он был к этому готов. Потому что справлялся, научился ладить с детьми и всей душой желал брата для Лео, пусть и двоюродного. Или сестру. Родную кровь.

Вдруг он почувствовал как ноги коснулась шелковистая ткань, прерывая его размышления.

— Ой, простите, — улыбнулась ему молодая женщина и кокетливо подняла оброненное парео. — Я такая неловкая.

— Я не понимаю по-русски, — обронил Никлас, принимая сидячее положение. И продолжил по-английски. — Отойдите, пожалуйста, в сторону: вы мешаете мне смотреть на детей.

— О, так вы иностранец? — улыбнулась непонятливая ещё шире, переходя также на английский и садясь на соседний шезлонг.

Ник тяжело вздохнул: иногда он жалел, что они выбрали этот отель на российском курорте, где было много европейцев, в том числе его соотечественников. С одной стороны это было удобно, так как весь персонал был англоязычным. С другой стороны, как например, в этой ситуации, хотелось сделать вид, что ты ничего не понимаешь.

— Девушка, идите уже по своим делам. Вам здесь ничего не светит. — Ответил резко он и поднялся.

— Хам, — донеслось обиженное до него.

— Какой есть, — пробормотал Ник, подзывая официанта. Хотелось промочить горло, так как солнце палило нещадно.

— Марта, Лео, Макс идите в тенёк! Вам что-нибудь заказать?

Малышня вылезла на бортик и накинулась на него со своими хотелками: кому сок, кому мороженное, кому пирожное.

— Тише-тише, сейчас всё получите, — рассмеялся он. Сервис здесь был вполне достойным. Официант исчез, чтобы через пять минут вернуться с заказом.

Дети успокоились и занялись поеданием вкусняшек, а Никлас вспомнил, что должен был позвонить Егору и уточнить, когда тот приедет. Его друг, в отличие от всей их компании, работал и в данный момент находился на конференции в этом городе, что и стало основной причиной, почему они оказались тут, а не где-то в Испании, например. Слишком редко они виделись, а их жёны успели подружиться и хотели провести совместный отпуск.

Вспомнив, что Эмма положила его телефон к себе в сумку он открыл её и покачал головой: разве здесь что-то найдёшь? Пришлось высыпать содержимое рядом на полотенце. Он сразу увидел свой телефон и, рядом с ним, белую тонкую палочку. Он поднял её и поднёс к глазам, чтобы лучше рассмотреть. Две красные полоски посередине. Даже Никлас понял, что это означает и почувствовал как гулко, быстро забилось сердце, ускоряя свой бег, а глаза заволокло пеленой слёз.

— Что это, папа? — спросил любопытный Лео, забираясь к нему на колени и пачкая его липкими от мороженного руками.

— А это, видимо, сюрприз, который приготовила нам мама.

Конец