Суть времени #23

Смотрите, как интересно все это происходит: с одной стороны либералы, которые говорят, что Модерн тождественен развитию, а значит «Да здравствует развитие! Да здравствует Модерн!» Но Модерн этот, как конь, лежит, откинув копыта, и никак не совместим с нашей традицией.

А с другой стороны – их кажущиеся оппоненты, которые тоже говорят, что развитие тождественно Модерну, а Модерн тождественен линейной теории прогресса. Но это же не так. Это не так даже просто на уровне Маркса, который говорил о какой–то спирали. Конечно же, формы движения гораздо более сложные, но это не значит, что движения нет. Что нет движения от клетки к разуму. Конечно, есть. Есть великая тайна усложнения форм, тайна во многом иррациональная (потому что с точки зрения классической физики и математики непонятно, почему три–четыре протона или нейтрона, собравшись вместе, и вместе с каким–то количеством электронов, более экономичны, чем эти частицы в отдельности). Для простейшей модели (протон – электрон) еще можно доказать, что это экономичнее. А дальше – дело не в том, что нельзя доказать, что это экономично. А в том, что можно доказать, что это неэкономично.

Так вот, задача заключается в том, чтобы либо восславить развитие, либо проклясть его. И никакого третьего пути не существует.

Значит, надо развитие приравнять к Модерну, Модерн – к линейной теории прогресса, линейную теорию прогресса – к вырожденной модели, а вырожденную модель – к гедонистически потребительскому обществу, главная черта которого заключается в том, что оно не развивается. С помощью этих ложных приравниваний надо отменить развитие вообще. И – чем его заменить? Далее, что делать с мировыми религиями? [В случае отказа от идеи развития] Семи дней творенья – нет. Лестницы восхождения человека к идеальному – нет. Седьмого неба (как неба, лежащего выше рая) – нет. Священного времени – нет.

Либо развитие есть то, чему мы поклоняемся, чем мы восторгаемся и к чему мы рвемся… Но только вся разница заключается в том, что русское развитие – это именно альтернативное развитие (и к этому есть глубочайшие основания). Но мы поклоняемся развитию и идем к нему, постигаем его тайну и движемся в эту сторону… Либо надо проклясть развитие, приравнять это развитие к Модерну, а потом отменить по причине русской непригодности к Модерну.

И тут получается, что в политической проекции все удивительно ясно, до обидного ясно. Против коммунизма и Советского Союза всегда воевали очень разные силы – как либеральные, так и консервативно белые. Эти силы всегда ненавидели друг друга – как по этническим, так и по другим основаниям, – но они всегда работали вместе. Это был антикоммунистический консенсус. И построен он был так, начиная с эпохи белой гвардии и через все перипетии и действия Центрального разведуправления, объединение разных групп антисоветчиков в единое целое .Они должны были соседствовать на радиостанциях, работать вместе, ненавидеть друг друга и больше всего ненавидеть этот коммунизм и развитие. Они разрабатывали разные теории с тем, чтобы это уничтожить.

Что уничтожить? Альтернативную концепцию развития, историческую, явленную вплоть до настоящего времени, извините, пожалуйста, только в одном – в советском коммунизме и ни в чем больше. Кого это не устраивает я не виноват. Явлено исторически – не в теоретических доктринах, а как исторический факт это явлено только в советском коммунизме. Только практика и в этой практике – невероятно ценный опыт. Она не только драгоценна для русской души ( потому что если ее нет, значит русские были идиотами, когда все это делали)… Но если они были идиотами тогда, значит, они были идиотами и перед этим, когда создавали Империю. Потому что от Империи родилась эта практика. И если они были идиотами в Империи, то они были идиотами всегда. Надо проклясть судьбу и умереть.

Значит, этот безумно ценный опыт существует не только для России. Он и для мира существует как ценный.

Человек потерял деньги, хлопает по двум карманам, кричит: «Нету, нету!» – «В третьем посмотри!» – Говорит: «Боюсь. А вдруг и там нет?»

Так сейчас все человечество боится притронуться к этому «советскому карману» и понять, что там–то, может быть, единственный шанс на решение нерешаемых никак иначе проблем XXI века, шанс на альтернативное развитие. И этот шанс, эту логику борьбы развития с неразвитием мы обязаны обсудить ничуть не менее детально, чем то, какие именно угрозы территориальной целостности и нашему государству вырастают у нас на глазах. Потому что если мы это все фундаментально упустим, то, может, мы конкретные локальные угрозы как–то и преодолеем, но страну мы все равно не спасем.