Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо)

Когда конец калпы наступит,небеса и реки пламенем вспыхнут;гора Меру и моря такжеполностью в прах обратятся.Боги, наги и асуры – все,силу утратив, повержены будут,а если не станет ни земли, ни неба,подумай, как может сохраниться правление царя?Рождения, старости, болезни и смерти

круговращение конца не имеет,а несвершение бренных желанийвлечет за собою муки страданий.Вред от желаний крайне велик,больше, чем от других грехов;когда три мира страданием исполнены,то нет смысла и думать о царстве.Исчезнет все изначально сущее,причинами и следствиями оно образуется;за расцветом сил старость приходит,

а истина неизбежно ложью оборачивается.Все существа от начала до концапребывают в иллюзорном мире,и подобно пустоте трех мировтак же пусто управление страной.Бестелесна высшая мудрость,но рожденные из невежества,в четырех ядовитых змеях[103] обитая,всё почитают за благо.

Тело не имеет вечного «я»,сердце не имеет вечной души,а если расстаешься с телом и сердцем,то и о царстве нечего жалеть.

Когда Сутасома услышал эти шлоки и постиг их смысл, он очень обрадовался, поставил на царство наследника, привел к присяге советников и в соответствии со своим обещанием приготовился в обратный путь.

Тут советники обратились к нему со следующими словами:

– Не бойся царя Калмашапады. Наше мнение таково: если царь будет пребывать в железном доме, выстроенном для защиты царской особы, то, как бы могуч ни был Калмашапада, он ничего не сможет поделать.

– Кто бы ни родился человеком, – отвечал на это царь, – он должен обладать совестливостью, не позволяющей говорить ложь. Если я скажу неправду, то и в живых остаться будет мне не в радость. Поэтому исполню обещание, данное мною ранее, и пусть лучше умру, но не останусь в живых ценою лжи.

Сказав так, царь произнес многочисленные похвалы совестливости и рассказал о многих пагубных последствиях лжи, так что сановники почувствовали себя подавленными и не смогли произнести ни слова.

Все провожали царя, все рыдали и стенали, простирали к нему руки, лишались чувств.

Когда Сутасома двинулся в путь, то ракшас Калмашапада подумал: «Пора Сутасоме прибыть» – и, поднявшись на вершину горы, издалека увидал Сутасому, идущего на гибель. Когда тот приблизился, ракшас увидал, что лицо Сутасомы значительно веселее, чем было прежде. Тогда царь ракшасов опросил Сутасому:

– Почему радуешься мне, смерть видя? Или что-то хорошее ты нашел в своей стране, и это тебя так обрадовало?

Сутасома ответил на это:

– Великий царь! Ты, оказав безмерную милость, мою жизнь продлил, так что я, не нарушив прежнего обещания, большой дар сделал и, прослушав святое Учение, запечатлел его в памяти. И теперь, когда мой помысел осуществился, радостнее здесь жизнь отдать, чем остаться живым.

Тогда царь Калмашапада сказал:

– Что за Учение ты прослушал? Поведай мне о нем.

Сутасома пересказал Калмашападе услышанные шлоки, а кроме того, зная, сколь велик грех смертоубийства и сколь неотвратимо воздаяние, которое влекут за собой неблагие деяния, он подробно рассказал об этом царю ракшасов. А когда Сутасома широко показал ему благостность нелишения жизни [живых существ], величие благой заслуги и значимость доброты, то ракшас Калмашапада очень возрадовался, склонился перед ним и в соответствии с преподанным наставлением отказался в дальнейшем чинить смертоубийства и отпустил царей, посаженных в пещеру, в их страны.

После этого Сутасома, собрав войско, встретился с Калмашападой и снова возвел его на трон. К этому времени с момента заклятия риши прошло полных двенадцать лет, так что Калмашапада уже мог не есть больше человечье мясо и, как прежде, осуществлял благое правление.

– Великий царь! В той жизни, в то время, Сутасома – это я ныне. Царь Калмашапада – это ныне «Опоясанный пальцами». Люди, которых за двенадцать лет пожрал в то время Калмашапада, суть люди, убитые «Опоясанным пальцами». Эти люди, когда бы и где ни рождались, всегда бывали убиты им. Я же во всех рождениях приводил его к добродетели.