Сутра Основных Обетов Бодхисаттвы Кшитигарбхи (пер. с кит., комм. Поповцева Д.В.)

Культ Бодхисаттвы Кшитигарбхи легко усваивался в том мире, в котором культы различных духов местности и божеств, занимали центральное место в сфере религии и ритуала. В недрах земли находились могилы предков, от благосклонности которых зависело благосостояние рода; в той же земле лежали кости чужих, враждебных мертвецов, призраки которых бродили по ночам, вселяя ужас и вредя живым. Земля скрывала гробницы великих царей древности, растревожить их означало навлечь бесчисленные бедствия на государство. Земля хранила бесчисленные клады и сокровища; в ее бездонных глубинах помещались жуткие адские темницы. Земля была живым существом, пульсации ее таинственной жизни были слиты с ритмами жизни человека. Покровительство богини земли и местных демонов, которое обещается всем последователям культа Кшитигарбхи в одиннадцатой главе сутры, наряду с обещанием исполнения всех желаний и постоянного обретения обильного урожая, сделало этого бодхисаттву одним из самых популярных покровителей простого народа. Крестьянин, вся жизнь которого зависела от благосклонности духов земли, с лёгкостью наделял Кшитигарбху чертами хорошо знакомых ему божеств природы. А культы местных духов, в свою очередь, обретали более высокое место в системе культов конфуцианского государства, будь то Китай или Япония, так как эти духи рассматривались как эманации Кшитигарбхи или как ревностные последователи буддизма. Это открывало дорогу различным формам синкретизма; так, в Японии культ Кшитигарбхи слился с культом местного божества Досодзина — покровителя путников и дорог. Статуи Кшитигарбхи там устанавливались на перекрёстках больших дорог. Поклонение им обеспечивало безопасность в пути и защиту от стихийных бедствий и несчастных случаев. В той же Японии духи многих гор были объявлены эманациями Кшитигарбхи.

В иконографии махаяны бодхисаттва Кшитигарбха единственный из бодхисаттв, который изображается в виде буддийского монаха.

Он одет в кашаю (кит. цзяша) — монашеское одеяние, которое согласно завету самого Будды шьётся из лоскутков. В левой руке он держит жемчужину, а в правой — оловянный посох буддийского монаха (санскр. khakkhara).

На Дальнем Востоке статуи Кшитигарбхи, как правило, устанавливаются в южной части буддийских монастырей, как и заповедано в главе «Сутры Основных Обетов».

Иногда Кшитигарбха изображается одетым в одеяние наставника буддийского монастыря — красную кашаю и корону с изображением пяти татхагат.

В Китае Кшитигарбху часто изображают восседающим верхом на его ездовом животном, которого зовут Титин (Внимательно Слушающий) или Шаньтин (Хорошо Слушающий).

Изображается Титин в виде льва голубого или синего цвета. На голове у него единственный очень короткий рог, ноги имеют копыта.

Китайцы считают, что полем деятельности Кшитигарбхи является гора Цзюхуашань в провинции Аньхуэй в Китае, где имеется множество храмов и монаcтырей, посвящённых ему. Эта гора входит в число четырёх «знаменитых гор» (кит. «мин шань»), наиболее почитаемых китайскими буддистами. Три другие «знаменитые горы» — это гора Утайшань в провинции Шаньси — обитель бодхисаттвы

Манджушри,[4]

гора Эмэйшань в провинции Сычуань — Чистая Земля бодхисаттвы

Самантабхадры[5] и остров Путошань в провинции Чжэцзян — твердыня бодхисаттвы

Авалокитешвары.[6] С горой Цзюхуашань связана деятельность корейского принца Ким Кёгака (кит. Цзинь Цяоцзюэ) из государства Силла. Как сказано в «Жизнеописаниях достойных монахов Эпохи Сун», составленных Цзань-нином, в 653 году в возрасте двадцати четырёх лет он покинул царский дворец, чтобы стать буддийским монахом, и принял имя Ди-цзан, то есть Кшитигарбха. В том же году он морем прибыл в Китай. У него была белая собака, которую звали Шаньтин. Он поселился в пещере на вершине горы Цзюхуашань и предался медитации. На десятый год своего пребывания там он достиг пробуждения.

Со временем у него появились многочисленные ученики. В той местности был правитель (кит. гэлао), которого звали Минь-гун. Однажды он спросил Ди-цзана, не хочет ли он построить там монастырь. Тот ответил, что для этого ему необходима земля. «А сколько Вам необходимо земли?» — спросил его Минь-гун. «Достаточно будет столько земли, сколько можно накрыть одной кашаей», — ответил ему Ди-цзан.

Когда правитель согласился, монах развернул кашаю, и она накрыла всю гору Цзюхуашань. Минь-гуну не оставалось ничего иного, кроме как выделить эту землю.

На горе Цзюхуашань возник монастырь, настоятелем которого стал Ди-цзан.

Позднее Минь-гун велел своему сыну постричься в монахи той обители. В монашестве его сын получил имя Дао-мин.

Ди-цзан покинул наш мир в возрасте девяноста девяти лет. Сидя в медитации, он оставил своё тело, которое не подверглось разложению. Это чудесным образом самомумифицируовавшееся тело до наших дней сохраняется на горе Цзюхуашань в специально построенном храме, который называется «Залом плотяного тела» (кит. «Жоу шэнь тан»). Потрясённый этим чудом, Минь-гун также ушёл в монахи, признав своим наставником собственного сына.