Сувенир, или Кукла на цепочке

Меня отделяли от двери кабины всего футов десять, когда тучи внезапно разошлись и выглянула луна, вернее, полумесяц, и после темноты мне показалось, что все вокруг осветилось.

Я снова взглянул наверх. Я различал каждую заклепку на дне люка и понял, что если я отчетливо вижу все, что находится наверху, то и из кабины видно все, что под ней. Значит, чем больше я буду медлить, тем скорее меня обнаружат. Поэтому я вынул пистолет из кобуры и, стараясь двигаться совершенно бесшумно, преодолел последние несколько ступенек. Оставалось всего четыре фута, как вдруг дверца люка слегка приподнялась и в щель высунулся длинный, отвратительного вида ствол пистолета.

Конечно, следовало бы почувствовать слабость и тошноту, приходящие вместе с отчаянием от полного фиаско, по я уже столько перенес за этот день, что, видимо, потерял способность чувствовать и принял неизбежное с фатализмом, удивившим меня самого. Я не отказывался от борьбы — имей я хоть полшанса, я бы схватился с противником, но у меня не было никаких надежд, и я принял это как факт.

— Он делает 24 выстрела,— пояснил голос Ван Гельдера. В голосе слышался какой-то металлический звук с отголосками, напоминавшими эхо, как будто он звучал из пещеры или из могилы, что не показалось мне странным.— Вы знаете, что это значит?

— Разумеется, знаю.

— В таком случае отдайте мне ваш пистолет рукояткой вверх!

Я протянул пистолет.

— А теперь тот, что в носке.

Я отдал ему «лилипута» вместе с носком. Люк распахнулся и я увидел Ван Гельдера.

— Входите! — кивнул он.— Места здесь хватит.

Я влез в кабину. Как и сказал Ван Гельдер, места в . ней было действительно много. Там могли бы поместиться человек двенадцать.

Ван Гельдер, как всегда, спокойный и невозмутимый, держал наготове автоматический пистолет весьма неприятного вида. На полу, в углу сидела Белинда, бледная и изможденная. Рядом с ней лежала большая кукла в наряде с острова Хайлер.

Белинда попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вялой и безжизненной. В ней чувствовалась растерянность, беззащитность, и, видя это, мне тут же захотелось броситься на Ван Гельдера и вцепиться ему в глотку, хотя он был вооружен. Но, с другой стороны, здравый смысл и оценка ситуации заставили меня осторожно опустить дверцу люка и столь же осторожно выпрямиться. Потом я посмотрел на его пистолет-автомат.

— Полагаю, вы нашли его в той полицейской машине — «такси»? — спросил я.

— Вы угадали.

— Мне следовало это предусмотреть.

— Несомненно! — Ван Гельдер вздохнул.— Я знал, что вы сюда явитесь. Но вы напрасно трудились. Повернитесь спиной!

Я повернулся. Удар но затылку не отличался ни той силой, ни той ловкостью, какими мог бы похвастать при подобном исполнении Марсель, но и его оказалось достаточно, чтобы оглушить меня и сбить с ног. Стоя на коленях, я смутно почувствовал, как что-то холодное охватило мое левое запястье, а когда я вновь обрел способность интересоваться окружающим, обнаружил, что сижу плечом к плечу с Белиндой, прикованный к ее правой руке, и что наши наручники соединены с металлической скобой на дверце люка.

Я осторожно потрогал затылок. Сегодня моей голове здорово досталось, и она очень давала о себе знать.

— Прошу прощения, что пришлось вас ударить,— сказал Ван Гельдер.— Но мне легче было бы надеть наручники на тигра, чем на вас. Ну что ж, луна опять почти скрылась. Еще минута, и я исчезну, а минуты через три буду на земле.

Я уставился на него, не веря своим ушам.

— Вы собираетесь спуститься?

— А как же! Только не совсем так, как вы думаете. Я видел, как размещен полицейский кордон, но, очевидно, никому не пришло в голову, что стрела крана тянется далеко за канал, по меньшей мере, футов на 60. Я уже опустил строповку почти до земли.

Сильная головная боль помешала мне должным образом прокомментировать это сообщение. Впрочем, ситуация не требовала комментариев.

Ван Гельдер перекинул автомат через плечо, а к другому плечу прикрепил шпагатом куклу. Потом тихо сказал:

— Ага, луна уже скрылась!

Так оно и было. Смутной, едва различимой тенью Ван Гельдер скользнул к двери, находившейся в передней стене кабины рядом с пультом управления, открыл ее и шагнул наружу.

— Прощайте, Ван Гельдер, — сказал я.

Он не ответил. Дверь закрылась, и мы остались одни. Белинда схватила меня за связанную руку.

— Я знала, что вы придете! — прошептала она и потом, с огоньком прежней Белинды, добавила:—Однако вы не очень-то спешили!

— Я же неоднократно говорил вам: у руководящих работников масса неотложных дел.

— И вы… им сочли нужным попрощаться с подобным человеком?

— Я подумал, почему бы и нет. Во всяком случае, больше мы с ним не увидимся. Кто бы мог подумать: Ван Гельдер собственный палач!

— Не понимаю…

— Ведь это его идея одолжись мне полицейское такси. Так им легче было следить за мной, куда бы я ни направлялся. Там же я нашел наручники, которые надел на Гудбоди, а вот и ключи от них!