Сувенир из «Клуба мушкетеров»

Кенди коснулся плеча водителя, и через минуту машина скрылась из вида.

– Думаете, она успела уехать? – спросил у меня Ренкин.

– Конечно. Что случилось с Холдингом?

– Сук, на котором вы сидели, Брэндон, с треском обломился. Кенди договорился с судьей Гаррисоном, и Холдинг снова поддерживает администрацию. В городе больше нет оппозиции.

Слова полицейского были для меня полной неожиданностью.

– Поторопитесь, – сказал Ренкин, – капитан не любит, когда его заставляют ждать. Вас предупреждали, чтобы вы не совались в это дело, теперь пеняйте на себя.

– Но Холдинг дал мне добро на продолжение расследования.

– Вы разве не видели, что это за тип?

Когда мы поднялись на веранду, по ней взад и вперед расхаживали трое полицейских. В ярко освещенной гостиной с сосредоточенным видом сновал фотограф и работали специалисты по отпечаткам пальцев.

– Капитан здесь? – спросил Ренкин у одного из них.

– Наверху.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в спальне, где поперек кровати по-прежнему лежало тело Трисби. У окна виднелась массивная фигура Кетчена. Два человека в штатском рылись в многочисленных ящиках.

Капитан стоял к нам спиной, глядя в окно. Он курил сигару, и дым полз по комнате серыми облачками, распространяя неприятный сильный запах.

Минуты две тянулось томительное молчание.

– Где его револьвер? – не оборачиваясь, сказал Кетчен.

Все было рассчитано на то, чтобы вывести меня из душевного равновесия, расслабить волю. Это был старый полицейский прием, много раз испытанный на простофилях.

Ренкин отошел от двери, и его место сразу занял другой инспектор – на случай, если я попытаюсь удрать.

– Наручники на нем?

– Нет, капитан. – Лицо Ренкина напряглось.

– Почему нет? – прорычал Кетчен. Его хриплый, полный ненависти голос мог вызвать содрогание у кого угодно.

– Я не думал, что в этом есть необходимость.

– Тебе платят не за то, чтобы думать. Немедленно надеть!

Ренкин извлек из кармана наручники и подошел ко мне. Я протянул руки, и стальные кольца с лязгом сомкнулись.

– Приказание выполнено, капитан, – сказал он, отходя прочь.

Кетчен медленно повернулся. Его жестокое лицо было багрово-темным от застоявшейся крови. Глаза – маленькие и беспокойные, как у бродячего слона, – смотрели с яростью.

– Ты думал, что тебе все так и сойдет? Что тебя защитит Холдинг? Не вышло! Сейчас ты будешь горько раскаиваться в своей ошибке!

Он приближался ко мне. В его глазах прыгали безумные красные искорки.

– Я знал, что повстречаюсь с тобой еще раз, – продолжал он. – Но будь проклят, если я рассчитывал когда-нибудь изловить тебя на двойном убийстве.

– Вам не удастся свалить на меня вину, – сказал я, не отрывая от него взгляда. – Их убили шесть часов назад, и вы об этом отлично знаете.

Для человека его габаритов удар был удивительно быстрым. Я едва успел увернуться от его левой. К сожалению, у меня не было времени уклониться от удара другой рукой, и кулак Кетчена опустился с такой силой, будто это бил копытом мул. Я рухнул на пол, надо мной тотчас раздался разъяренный голос Кетчена:

– Поднимите!

Один из инспекторов обхватил меня и поставил на ноги. Покачнувшись, я согнулся чуть ли не пополам. Никто не произнес ни слова, наблюдая за моими отчаянными попытками принять вертикальное положение.

– Мы отвезем тебя в управление, – сказал Кетчен с усмешкой, – и запрем в камеру. Чтобы ты не скучал, я пришлю трех-четырех ребят, которые будут тебя развлекать. Побывав в компании с ними, ты признаешься во всех четырех убийствах, скотина.

Я знал – стоило мне сказать хотя бы слово, как он вновь примется избивать меня, и поэтому молча глядел на него.

– Если тебя не признают виновным, – продолжал Кетчен, – мы упрячем тебя в тюрьму за незаконное проникновение на чужую территорию. Ты получишь три месяца, но каждый день мои ребята будут выколачивать из тебя мозги. – Он повернулся к Ренкину: – Отвези его в управление и посади по обвинению в убийстве Трисби и филиппинца. Пусть дождется, пока мы соберем против него достаточно улик. Я думаю, мы сумеем пришить ему дело.

Ренкин с безразличным видом подошел ко мне:

– Пойдем!

– Я сделаю так, чтобы тебе захотелось поскорее стать трупом, – сказал на прощание Кетчен и, размахнувшись, ударил меня по лицу. Потеряв равновесие, я едва не упал на Ренкина. – Уберите его и бросьте в камеру!

Ренкин схватил меня за руку и поволок из комнаты. Мы шли по веранде, когда к дому подъехал Кенди.

– Нашел что-нибудь? – спросил Ренкин.

– Еще один, тридцать восьмого калибра. В магазине не хватает четырех патронов, – ответил сержант, вытаскивая из кармана револьвер Бриджетт и передавая Ренкину. – Из него недавно стреляли.

– Где ты нашел? – поинтересовался я.

Кенди пристально посмотрел на меня.

– Под кроватью, там, где ты спрятал.

Я отрицательно покачал головой.

– Я не прятал. Но в общем, это все равно, в любом случае вы не поверите.

Ренкин бросил в мою сторону хмурый взгляд.

– Я везу его в управление, – сказал он Кенди. – Револьверы мы проверим. Больше в бунгало ничего не было?

– Нет.

– Возьми одну из машин и отправляйся домой, – сказал Ренкин.