Суворов

«Сей задунайский пост надлежало соблюсти, — вспоминал Суворов 17 лет спустя в Автобиографии. — Я починил крепость, прибавил к ней земляные строения и сделал разные фельдшанцы» (Д I.2). Старая крепость, сколько ее ни укрепляй, не отвечала требованиям современной войны. Суворов не ограничился тем, что обеспечил новыми полевыми укреплениями перекрестный огонь, — он сделал ставку на контратаку наступающего противника с разных направлений. В 200 м к югу от нее Суворов возвел редут — квадратное в плане сооружение с валом и рвом для укрытия пехоты и артиллерии. В 650 м к востоку — другой редут, а еще восточнее, в 2 км — укрепил вершину горы фельдшанцем — линией окопов с земляным валом. Это отдаленное укрепление, названное «Московским ретраншементом» (по названию занимавшего его полка), прикрывало тайно наведенную понтонную переправу через речку Боруй — западный приток Дуная. За Боруем, практически на острове между речкой и Дунаем, Суворов скрытно разместил подкрепления, присланные ему Румянцевым: 2-й Московский и Севский пехотные полки с полевой артиллерией и три эскадрона Венгерского гусарского полка. Из казаков он сформировал небольшие команды, расставив их по постам в десятках км от Гирсова.

Вечером 2

сентября 1773 г. турецкое войско сбило казачий пост в 20 км от ставки Суворова. Казаки без лишней поспешности ускакали, ведя вражескую конницу к Гирсову. Выявив расположение и силы русских, турецкое войско разбило лагерь недалеко от крепости, а в 7 утра атаковало. Турки имели лучший для этой местности наступательный состав: 6 тысяч конницы, 4 тысячи пехоты и до 1 тысячи вспомогательных сил (пушкарей, извозчиков, лагерного обслуживания). Суммарное соотношение сил было 1 к 4 или 1 к 5, по отношению к русским силам в укреплениях Гирсова — 1 и 10.

Суворов не выполнил бы поставленную Румянцевым задачу, если бы не завлек турок под удар: гоняться за ними по степи он все равно не мог. Поэтому, вспоминал полководец, «велел я делать разные притворные виды нашей слабости; но, с моей стороны, особенно из крепости, начали рано стрелять, вместо картечи ядрами. Они фланкировали наши шанцы; шармицирование (несерьезные схватки со стрельбой. — А.Б.)

продолжалось до полудня и не имело конца; приказал я всем своим очистить поле». Ободрившись, турецкое войско двинулось, пропустив неудачно показавшие силу огня редуты и Гирсово на большом расстоянии мимо своего левого фланга, на казавшийся слабым и отдаленным от основных войск Московский ретраншемент.

Турки, под командой 5 генералов, искренне порадовали Суворова красивым европейским строем. «Приятно было видеть, — пишет он, — варвары, при пяти пашах бунчужных, построились в три линии; в первых двух — пехота, в середине конницы (стоявшей, как положено, на флангах. — А.Б.);

по флангам — пушки, в их местах, по европейскому, в третьей — что резерв — было разное войско и некоторые обозы. С довольной стройностью приблизились они к нашему Московскому ретраншементу, где мы молчали, заняли высоту, начали (стрелять) бомбами и ядрами безответно и, впрочем, весьма храбро, под предводительством их байрактаров (знаменосцев), бросились с разных стран на ретраншемент; наша стрельба открылась вблизи; ретраншемент был очень крепок» (Д I.2).

Понеся сильный урон от картечи и огня мушкетов, турки откатились к высоте, на которой благоразумно поставили батарею. Они не теряли присутствия духа и начали строиться для новой атаки. Суворовские полки опередили — загодя переправленный через Боруй резерв ударил врага во фланги. 2-й Московский полк, построившись в каре, после часового сражения преодолел отчаянное сопротивление турок и опрокинул их левое крыло. Севский полк с венгерскими гусарами и пушкарями, пройдя к турецким позициям по лощине, атаковал вверх по крутой горе их сильнейшее правое крыло[45]. Атака велась с применением охватов и штыковыми атаками в тыл неприятеля. Мужество пехоты и гусар было подкреплено удалью пушкарей, выкативших пушки на крутизну и сметавших все перед собою частой и меткой пальбой. Турецкая конница попыталась зайти русским в тыл через речку Боруй, но была остановлена и обращена в бегство егерями и отрядом артиллеристов с двумя пушками. Охваченные с флангов турки пришли в ужас, паши потеряли возможность управления боем. Турецкие артиллеристы бежали, бросив 6 пушек и мортиру, даже не взорвав зарядов; конница помчалась врассыпную; пехота, разочарованная в опыте применения западного строя, пыталась угнаться за ней.