Суворовец

– Тут древняя статуя должна быть… Ага, вон! С ромейских еще времен. А вот и дом… Нам с вами, к слову сказать, меж всеми этим крепостями пробираться нужно. Ну, да мыслю, помогут, ага. Свет не без добрых людей.

И впрямь, на углу дома виднелась мраморная римская статуя, рядом тянулась глухая стена с воротами, над которой виднелось два верхних этажа с закрытыми ставнями окнами.

Бородач замолчал и некоторое время прислушивался, после чего решительно подошел к воротам и стукнул в них кулаком, вызвав истошный собачий лай, казалось, по всему кварталу!

– Кого дьябл принесе? – сонным голосом выругались за оградой.

– Скажи – Тимофей Сыч, курский торговый гость. К хозяину, купцу Василу.

– Гости торгови по ночам не шастают!

– Вот ведь вредный старик! – похоже, Тимофей хорошо знал не только хозяина дома, но и ночного сторожа. – Благой. Это ведь ты, старый?

– Ну-у… я-а… – озадаченно отозвались со двора. – А ты, что ль, и вправду… Господи Иисусе! Цыц!

Цыкнув на собак, привратник завозился с засовом… Левая створка ворот приоткрылась…

– Заходьте, да. Хозяин почивает сейчас. Разбужу. Проходите вот в дом. Вы что нагие-то?

– Так уж вышло…

– Ну, дальше – по лестнице. Давайте, вон.

Сторож зажег свечку…

Осторожно обойдя парочку лохматых цепных псов, беглецы поднялись по лестнице на второй этаж не особенно-то просторного дома, уселись в кресла у еще не остывшего с вечера очага, блаженно вытянув ноги. Сторож Благой – согбенный, но вполне еще проворный старик – зажег свечи в массивном серебряном канделябре…

Алексей с любопытством осмотрел помещение, оценив и добротный старинный стол с бархатным зеленым покрытием, и серебряные канделябры, и камин… Да! Еще и картина на стене в резной позолоченной раме. Не Вермеер ли? «Девушка с жемчужной сережкой». Да нет, просто похожая девушка… А еще она очень похожа на…

Скрипнув, отворилась дверь, и в комнату вошла…

Катя!

Ну да, она!

Стройненькая, длинноногая красотка, с упругой грудью и роскошными темно-русыми волосами, нынче забранными зеленой, с серебристою вышивкой, лентой. Милое и такое родное лицо с тонкими чертами, небольшая родинка над верхней губой… справа. М-м… да, справа. А у Кати-то была слева… нет? Да точно – слева. У этой же… Ага, так и на картине – она! Вот эта самая девушка… так сильно похожая на Катерину. Увы, просто похожа.

– Я велю принести вам одежду, – поздоровавшись, улыбнулась дева. – Отец сейчас придет.

– А как вас зовут, прелестное создание? – Ляшин уже совершенно пришел в себя, так сказать – оттаял, и теперь без стеснения разглядывал незнакомку во все глаза. Так похожая на Катерину девчоночка одета был соответствующе – как, наверное, и все в этом городе. Этакий старинный покрой – перстни на тоненьких длинных пальцах, бордовое, в талию, платье с широкой юбкой, голые плечики скромно покрывала шаль.

– Я – Бояна, – улыбнулась дева. – Дядя Тимофей знает меня…

– Знал! – бородач громко расхохотался. – Когда ты еще такой малой была. Дитя! А ныне? Красавица, невеста! Небось, у родителей уже и жених на примете есть?

– Ну-у… – девушка засмущалась, покраснела даже – надо же!

В этот момент в комнату, вернее, в небольшой зал или гостиную, вошел высокий мужчина лет пятидесяти, с седой, непокрытою головою и худощавым приятным лицом.

– О, друг мой Тимофей, я так рад!

– Васил! Ах, поседел, поседел…

– Про тебя уж и молчу… Вы что такие? Неужто…

– Бежали! – сумрачно кивнул бородач. – Только что. С турецкой галеры. Нам повезло… иным – нет.

– Вас должны искать, – отправив дочь, Васил задумчиво нахмурился и покачал головой. – Сложно будет выбраться из Варны. Но… что-нибудь придумаем.

– Можно, мой господин?

Все тот же старик-сторож принес одежду. Беглецы тут же начали ее разбирать, примерять, прикидывать – что кому подходило. Алексею достались узкие штаны из плотной, напоминающей джинсу, ткани, белая полотняная сорочка с залатанным рукавом и черная, тоже штопаная, куртка. Окромя того, еще синий матерчатый пояс – кушак – и кожаные башмаки с обмотками. Слава богу, башмаки пришлись впору.

Обрядившись таким образом, молодой человек уселся к столу – Бояна уже принесла ужин. Печеную рыбу, козий сыр, лепешки, кашу из проса… О, как на все это накинулись беглецы! Что и говорить, на галере-то оголодали.

– Кушайте, кушайте, – улыбался хозяин. – Вот и ракия! Отведайте, только сильно не налегайте. Фрукты вот берите. Яблоки нынче уродились. И вот, инжир…

Улыбался, а глаза-то были невеселые.

– Султан наш, Абдул-Хамид, да продлит Господь его годы, нынче издал много худых законов, – купец разлил ракию по бокалам из толстого синего стекла. – Все законы – против нас, христиан. Мало того что мы платим подать, так еще сейчас запретили выходить на улицу после захода солнца. Разорили всю торговлю, все привилегии – только магометанам, своим. Я вынужден был продать свой корабль и все рыбачьи лодки! Ты слышишь, друг? Васил Найделов, именитый торговый гость и арматор, нынче гол, как сокол!

– Ты? Беден? – Тимофей хватанул стопкой по столу.