Суворовец

Встав на ноги, узница подошла к окну и попыталась распахнуть ставни. Распахнула! Сквозь узкий проем ворвалось в узилище терпкое тепло южной сентябрьской ночи.

Сбросив одежду, девушка попробовала пролезть… Узко! Даже голова не пролезает. Вот ведь незадача-то! А если попробовать расширить проем… ну, вот хоть этой медной тарелкой… Нет, края мягковаты. А вот тут кувшин…

Снаружи загремели ключи. Девчонка быстро натянула одежку. Что уж успела – сорочку, штаны…

– О! Она уже и окно открыла!

В чулан вошла госпожа Рашель в сопровождении слуг – Давида с Аббасом.

– Бежать собралась, дрянь? – левой рукой хозяйка взяла девчонку за подбородок, правой же больно хлестнула по щеке. – Привяжите ее к столбу. Да понадежней!

Слуги поспешно исполнили приказание. Схватив узницу, привязали к столбу за поднятые кверху руки.

– Ноги тоже вяжите… Ударит еще… Да, и принесите мне плеть!

Бояна презрительно скривилась: ишь ты, сама пытать собралась! Ну-ну…

– Я смотрю, у тебя совсем совести не осталось, – выпроводив слуг, госпожа Рашель подошла к привязанной узнице ближе. – Плохо ли тебе у нас было, а? Всегда сыта, одета… При деньгах! Не ценила, тварь. Ничего, сейчас ты все про себя расскажешь…

Рывком разорвав сорочку, Рашель обнажила бедолагу до пояса, ухмыляясь, спустила с нее штаны… И взялась за плеть! Размахнулась, ударила – обожгла, рассекла нежную кожу в кровь.

Узница лишь закусила губу – бывало и хуже.

– Ну, будешь рассказывать?

– Буду. Но что говорить-то?

– Всё!

Отложив плеть, хозяйка уселась на ларь.

Бояна взглянула на нее с явной укоризною и обидой:

– Вы бы, госпожа, сначала сказали, что хотите узнать. Я бы и сказала. А то сразу бить. Да еще словами разными обзываетесь.

– Ну… ты же человека убила! Между прочим, нашего друга, – голос хозяйки звучал как-то растерянно.

– Ха! – фыркнула узница. – Это потому, что он сам меня чуть не убил! Вы же сами видели.

– Так расскажи, почему так? Откуда ты знаешь… знала почтеннейшего Хашима-хаджи?

– Этот человек – мой дядя, – Бояна не стала кривить душой. – Он предал и продал меня.

– Твой дядя? Ой, как мало я о тебе знаю, оказывается…

Снаружи послышались шаги и в дверь постучали:

– Приехал господин Мустафа-бей, госпожа.

– Сейчас иду…

Обрадованно хмыкнув, хозяйка вдруг погладила служанку по плечу:

– Ну, жди, милая. Вдвоем-то мы тебя и допросим…

– Так, может, пока развяжете? Руки-то затекли совсем.

Глава 8

Осень 1773 г. Гирсово. Добруджа

Бояне все же удалось развязаться. Руки тонкие, веревки – так себе, гниловатые. Сначала одну руку вытащила, а дальше уж дело пошло веселей. Развязалась… Подтянула штаны, надела сорочку… Шмыгнула к двери, прислушалась. Вдруг подумалось – может быть, хозяйка забыла запереть замок?

Девушка дернула ручку… Да нет, ничего эта змея не забыла! Что же делать-то теперь, что? Ну, развязалась… А дальше? Через окно не пролезть, дверь закрыта. Что остается-то? Да стукнуть того, кто войдет, по башке чем-нибудь тяжелым. Вот хоть этой старой сковородой. Вещица для такого дела вполне подходящая!

Взвесив сковороду на руке, пленница мстительно прищурилась, прикидывая дальнейший план действий. Ну, допустим, удастся кого-то огреть. Дальше? А дальше – выскочить да уносить ноги! Что еще делать-то? Ничего другого, похоже, не остается.

Во дворе послышались голоса – приглушенные, мужские. Целый гомон! Бояна осторожно выглянула в окошко и выругалась. Показалось, будто весь двор был полон людьми! Луна, зависшая над соседней мечетью, выхватила из темноты заросшие бородатые лица. Господи, откуда здесь взялись все эти люди? А, это, верно, разбойники из шайки Кривого Абдуллы! Да уж… теперь не убежишь, просто и во двор-то не выйдешь. По крайней мере – пока. Ну да – пока. Придется ждать, улучить удобный момент и дать деру. Не вечно же они тут ошиваться будут?!

Внезапно гомон затих – на крыльце появилась стройная фигура Мустафы-бея. То есть самого бея Бояна не видела, зато голос узнала.

– Вот что, братцы, – негромко начал главный шпион. – Уже очень скоро мы поднимем восстание. Сигналом к нему будет сильный взрыв – вы его услышите. Как только услышите – врывайтесь в первые попавшиеся дома, вытаскивайте на улицу жителей и начинайте резать! Не важно, кто перед вами – мужчины, женщины, дети. Режьте, и пусть они громко орут, стенают, плачут! Аллах простит вас. Мало того! Вас ждет благодарность самого султана.

Тут Мустафа-бей сделал паузу, и разбойники одобрительно загудели. Через какое-то время речь продолжилась:

– Кто спросил сейчас – можно ли грабить? Можно и нужно. Но! Не тащите никуда добро, не прячьте! Все это и так будет вашим. Да, не надо поджогов… без приказа. Ну, если кому-то понравится хорошенькая дева – можете не стесняться! Аллах простит. Сегодня заночуете здесь, во дворе. Завтра укроетесь в тайном месте. И будете ждать. Заверяю вас – недолго.

Во дворе… Понуро усевшись на корточки, узница положила сковородку на пол. Побег пока что откладывался. На неопределенное время.

Снаружи заржала лошадь. Кто-то уезжал – Мустафа-бей? Если так – не повезло хозяйке. Она-то, верно, надеялась…