Суженая для падшего (СИ)

Сейчас проезжая по гладкому асфальту фешенебельного посёлка я вновь осознала, что мечты — удел слабаков! Кто-то сверху давно решил всё за нас, не спросив, чего жаждут наши души, но я не сдамся! Я заставлю Михаила Д’Эсте меня отпустить!

Наконец, автомобиль остановился у решётчатого забора, за которым в окружении деревьев и цветов виднелся трёхэтажный особняк из желтоватого камня. Ворота открылись, и «Майбах» медленно въехал во двор. Нас никто не встречал. Этот факт меня разозлил. Это так приветствуют своих невест аристократы?

Спрятав наушники и телефон в карман сумки, я поторопилась сама открыть дверцу машины, мне не хотелось вновь встречаться взглядом со странным водителем. Выпорхнув на улицу, я застыла в ожидании, бегло осматривая дом. Красивый, с большими арочными окнами и полукруглыми эркерами. По редким деревьям и растянувшемуся на весь двор газону без дорожек и зон отдыха было понятно, что дом либо купили не давно, либо бывали в нём редко. А может быть всё сразу.

Открылась массивная входная дверь и на крыльцо вышел пожилой седовласый мужчина и невысокая молодая женщина. Оба были одеты в чёрную униформу, украшением которой служили белоснежные воротнички и манжеты. Мужчина спустился ко мне по лестнице и, вежливо поклонившись, представился:

— Добро пожаловать, госпожа Сюзанна. Меня зовут Теодор Макшейн, я — мажордом господина Д’Эсте и по совместительству его личный камергер. Прошу вас пройти со мной. Я провожу вас в ваши комнаты, а после того, как вы немного отдохнёте, познакомлю со слугами и покажу дом, — видимо на моём лице отразилось разочарование из-за отсутствия самого господина Д’Эсте, потому как мажордом добавил: — Ваш жених занят нежданным гостем. Он просил, чтобы вы располагались и отдыхали. Вечером он приглашает вас на совместный ужин.

От последней новости внутри всё так и затрепетало. Я не могла понять, что за эмоции овладели мной от мысли об ужине с моим загадочным женихом. Да и мажордом со своим церемонным тоном, привёл меня в ступор. Будто я попала в прошлое, и он служит не у потомка почти затухшей аристократической ветви, а у королевы Елизаветы Второй!

Тем не менее, я постаралась не подать виду, насколько меня всё это смешило, и с серьёзным лицом отправилась вслед за мужчиной. Женщина, оставленная Теодором у двери, оказалась совсем молодой фигуристой обладательницей рыжих кудрей. Она приветливо мне улыбнулась, и когда я проходила мимо, озорно подмигнула, отчего яркие веснушки засверкали на её лице с удвоенной силой. Заметив этот жест, мажордом остановился, и строго глянув на девушку, повернулся ко мне:

— Это Клодия, ваша горничная. Она на испытательном сроке, — сказал он, хмуря брови, — но, если сможет вам угодить, останется с вами в качестве камеристки, — я на секунду выпала из разговора, пытаясь восстановить в памяти, чем горничная отличается от камеристки, но лишь ещё больше запуталась.

Клодия вновь приветливо улыбнулась и присела в коротком реверансе. Ох, если и мне надо будет учиться всем этим премудростям, я сойду с ума!

— Добрый день, госпожа Сюзанна! Я буду рада, если смогу вам угодить, — голос у горничной оказался очень подходящим её внешности — звонким словно колокольчик.

— Добрый день, Клодия. Я тоже буду рада, если вы станете моей камеристкой, — с опаской произносила непривычное слово, но эффект меня порадовал: лицо девушки залил довольный румянец.

Войдя в холл вслед за мажордомом, я с интересом осмотрелась и пришла к выводу, что моё первое впечатление оправдано — дом пустовал. Нет, он не был пустым в смысле наполнения мебелью и аксессуарами, но на глаза не попадались те самые мелочи, что свидетельствуют о наличии постоянных жильцов. Хозяин явно не скупился: мебель по большей части была антикварная, на паркете лежали персидские ковры, часы, статуэтки, яйца Фаберже — всё было дорого, но бездушно, также стерильно, как и приглаженная человеческой рукой природа за пределами особняка.

— Этот особняк господин приобрёл совсем недавно, мы успели подготовить только несколько комнат, включая хозяйскую спальню и вашу комнату. Сейчас прислуга приводит в порядок крытый бассейн. Господин Д’Эсте решил, что возможно вас это заинтересует, ведь вы будете здесь находиться до отъезда в Италию, — всё тем же профессорским тоном объяснил мне Теодор, а я переключила своё внимание с интерьера на его лицо.

Мажордом был высоким и поджарым, на вид ему было не меньше семидесяти. Белые волосы и такая же белоснежная борода со слегка подкрученными усами подчёркивали благородные черты лица и голубизну умных глаз. От мужчины веяло таким спокойствием, что даже если бы земной шар сошел с орбиты, Теодор подал бы своему господину свежую газету и утренний кофе, не моргнув и глазом.