Суженая (СИ)

Не то, чтобы я на самом деле в этом верила: уж слишком ядовито разговаривала со мной Мердог, но… если дома леди Джейн всячески унижала меня прилюдно, то Мердэг всегда язвила скрытно, на людях же демонстрируя только хорошее отношение — таким образом, слуги не были вовлечены в наши распри, и охотно выполняли все мои поручения.

Что же касается злых слов Мердэг, то в большей мере они казались тех вещей, которых я при всём своём желании не в силах была изменить: она язвила из — за того, что я родилась человеком; что приехала из империи; что не являюсь оборотницей. После всей той злобы, которую источала леди Джейн, всячески оскорблявшая мою маму, слова Мердэг хотя и расстраивали меня, но не казались каким — то уж сильно обидными. Я решила, что легко справлюсь с этим — к тому же добрая Айлин всегда была готова прийти мне на помощь.

Однако я всё же пообещала мужу не расстраиваться и даже покорно выпила тот отвар, что Айлин готовила специально для меня. Добрая экономка утверждала, что этот сбор успокаивает душу и укрепляет тело, но я — то недаром много лет помогала Арвеле — чуяла в горечи напитка вкус знакомой травки. Артимисия, так называли в наших краях это доброе растение, много где применялась. но Арвела всегда добавляла её в отвары, если требовалось вывести магию из тела человека.

Что ж, подумала я, отставляя чашу в сторону. видимо, Лиам хочет вывести из моего тела зелье подчинения, которое, к счастью, не подействовало… Жаль только, что вместе с этим ужасным зельем, зелье Арвелы тоже перестанет действовать — и я перестану понимать язык оборотней.

Эту ночь я снова почти не спала: мешала рука мужа, обхватившая одну из моих грудей. Видимо, во сне Лиам то ли махал мечом, то ли ещё что — то делал этой рукой — оттого то его ладонь то и дело приходила в движение. Жесткие пальца накрывали мою грудь, чуть сжимали и разжимали её, трогали вершину… Я было попыталась отстраниться, но Лиам. закинув на меня свою ногу, лишил тем самым любой возможности сдвинуться в сторону. Приходилось лежать… и терпеть.

При всём при этом, моё тело так странно реагировало на эти случайнее прикосновения, что через какое — то время бессонница была уже самым меньшим моим страхом.

Тело как будто горело в каком- то огне… а снизу, ну… там… в общем, там стало так влажно, что я даже подумала, будто у меня внезапно начались регулы. От этого мне стало совсем не по себе — спала я лишь в тонкой нижней рубашке на одних простынях с МакГрегором. Поди, точно простыни испачкаю — вот стыдоба — то будет! Мердэг на весь замок меня ославит… Леди — неряха!

Испугавшись позорной участи, я изо всех сил старалась выбраться из объятий Лиама, но на каждое моё движение он начинал тихо рычать и сильнее прижимать меня к себе — пока я вообще не оказалась лежащей на нём.

Мужское тело было горячим, словно печка.

А у меня было жутко мокро между ног — ну, точно регулы!

Стыдоба! Ой, стыдоба….

С этой мыслью я и заснула — на самом исходе ночи.

Глава 16

Оборотни, как всем известно, обладают не только запредельной для человека силой, не только острым зрением и замечательным слухом, но отличным нюхом — не уступая в этом даже настоящим волкам, а иногда даже и превосходя их.

Правда, в последнее время, это обстоятельство Лиама вовсе не радовало.

С тех пор, как Айлин стала готовить для Милены отвар, очищающий организм девушки от старого колдовства — с тех самых пор, когда её тело, постепенно освобождающееся от магии, стало просыпаться — именно с этих самых пор Лиам потерял покой и сон.

Хотя, был ли он у него до этого?

Оборотень, всегда честный к самому себе, отрицательно покачал головой. Не было у него никакого покоя.

С самого начала, как только он встретил Милену — когда только учуял её на опушке леса — весь его покой и знаменитый на все горы контроль куда — то подевался.

Исчез без следа.

А теперь ещё проснувшаяся страсть его избранницы. Она — его невинное нежное сокровище, кажется, даже не догадывалась ни об изменениях в своём теле, ни о причинах, их вызвавших.

Оттого — то он пока и сдерживался — сдерживая своего зверя, не давая тому наконец — то взять то, что принадлежало ему по праву.

Однако если раньше страх Милены заставлял его зверя немедленно отступать, не желая пугать суженую, то теперь, почувствовав её желание, волка было практически не остановить.

Не думай об этом, — рыкнул самому себе Лиам. — Лучше сконцентрируйся на запахе… Теребрисы совсем рядом.

Миновав один из холмов, Лиам вместе с воинами выехал к небольшой, усеянной огромными валунами, опушке, на которой резвилась стая почти прозрачных — очень опасных — порождений чужого мира.

Сквозь границу миров проходило огромное количество разных теребрисов, но эти, с хоботами и собачьим оскалом. были самыми жадными до магии. И самыми опасными.

Некоторые из них — матёрые сильные особи — иногда нападали даже на самих оборотней. И не всех оборотней удавалось спасать.