Суженый босс (ЛП)

Она отбивается от моих рук, пока я не освобождаю ее. Она отстраняется, выходит из ванной, а затем сбрасывает полотенце, и перед моим взором предстаёт ее спина. Ее задница совершеннее, чем я мог представить. У меня руки чешутся отшлепать ее, чтобы проучить, но чем дальше она заходит в комнату, тем больше растворяется в темноте. Затем она делает то, чего я не ожидал: опускается на кровать, повернувшись ко мне спиной.

Совершенно, блядь, голая, в моей постели… в нашей постели.

Отворачиваясь, я хватаюсь за стойку в ванной и смотрю в зеркало. Мои плечи практически касаются ушей от того, насколько я напряжен. Моя челюсть сжата так сильно, что я боюсь сломать коренные зубы, а мой член, блядь, твердый как камень, прижимается к ткани боксеров. Ебать. Зачем она это делает? Что, черт возьми, она пытается сказать своими действиями? Почему женщин так трудно понять? Она намекает на то, чтобы я сделал первый шаг? Уверен, она знает, насколько соблазнительна. Должна знать. В своём возбужденном состоянии я ведь ничего не придумал? Я слышал ее сегодня утром, но, конечно, это не значит, что она хочет, чтобы я ее трахнул.

— Если собираешься жениться на мне, ты стопроцентно отдашься мне, ты понимаешь?

Неа. Не понимаю. Блядь.

Я быстро убираю контактные линзы, пытаясь вернуть хоть какое-то подобие самообладания, прежде чем прыгнуть в постель, но чем дольше остаюсь в ванной, тем дольше ожидание того, что заберусь под простыни, убивает меня, доводя до грани безумия. Выключаю свет в ванной, уличный свет освещает комнату. Он очерчивает силуэт ее тела, когда я забираюсь в постель. Я подумываю о том, чтобы снять боксеры, но не хочу пугать ее. И при этом не хочу ничего предполагать.

С трудом сглотнув, спрашиваю:

— Тебе комфортно?

— Ммм… очень.

Ебучий случай, изданный ею звук удовлетворения, заставляющий мой член вздыматься к небу, сводит на нет мою сдержанность.

Мне потянуться к ней?

Прикоснуться к ней?

Провести рукой по ее спине?

Позволить себе поддаться сладкой пытке, которую испытываю, боли, пронизывающей мои кости?

Я лежу на спине, закинув руки за голову, и смотрю в потолок, в голове проносится миллион вопросов, но один самый отчетливый среди них.

Я не буду трахать свою помощницу. Я пообещал себе, что не буду. Это означает…

Я не собираюсь ничего делать. Она голая, и это ее выбор. Я не собираюсь этим пользоваться, как бы больно это ни было.

Этого не случится.

— Спокойной ночи, Рэт.

Я прикусываю щеку и спокойно говорю:

— Спокойной ночи.

Поворачиваюсь на бок, закрываю глаза и пытаюсь немного поспать, несмотря на неистовую эрекцию.

* * *

— Ааа, блядь, — хрюкнул я, кончая в слив душа, моя рука злобно пульсировала.

Я встал раньше будильника, потому что не только не мог заснуть из-за бушующих мыслей, но у меня был самый огромный стояк, о котором нужно было позаботиться.

Я прислоняюсь к плитке, позволяя воде каскадом стекать по телу, пока перевожу дыхание.

Две ночи.

Я выдержал две ночи, не прикасаясь к ней. Я должен получить чертову медаль за свою выдержку.

Я снова ополаскиваюсь, вытираюсь насухо и оборачиваю полотенце вокруг талии.

Когда выхожу из ванной, жалюзи уже подняты, Чарли сидит на краю кровати в моей рубашке, которую я носил вчера.

— Доброе утро, — говорю я хриплым голосом.

Она встает и откидывает волосы из-под рубашки. Повернувшись ко мне, замечаю, что она застегнула только несколько нижних пуговиц, а остальные оставила расстегнутыми, открывая великолепный вид на живот и декольте. Господи, у этой женщины, безусловно, самое сексуальное тело, которое я когда-либо видел, и она знает, как продемонстрировать его, чтобы свести мужчину с ума.

— Доброе утро, суженый босс. — Она неторопливо подходит ко мне и говорит: — Надеюсь, ты не против, что я одолжила твою рубашку. Я подумала, неприлично, входить в ванную голой.

Стиснув зубы, я спрашиваю:

— Но спать голой ты считаешь прилично?

— Ты словно обогреватель. Я не хотела снова изнывать от жары. К тому же, твои простыни потрясающе ощущаются на голой коже.

Она похлопывает меня по груди, но теряет былую уверенность, когда я обхватываю ее запястье и нежно провожу ее рукой по груди, прессу, до самого края полотенца.

Она поднимает на меня глаза, и я молча призываю ее снять полотенце, проверяя, сделает ли она первый шаг.

Она не двигается ни на сантиметр. Вместо этого мы смотрим друг на друга, ожидая, кто из нас совершит ошибку.

Когда никто из нас этого не делает, мы расходимся и продолжаем собираться на работу.

Впереди еще один долгий, мать его, день.

* * *

— Уединенный ужин в Square Top, церемония в The Little Church Around the Corner, а затем мы вернемся в твою квартиру после того, как потанцуем и сделаем все традиционные вещи.

Чарли сидит на краешке моего стола, одетая в облегающее фиолетовое платье с вырезом декольте в форме капли, которое слишком неприлично для работы, потому что я вижу только ее грудь. И подол платья, да, не доходит даже до середины бедра. Эта гребаная вещица — предназначена для клуба.

Так какого хрена она надела его сегодня?

Я знаю, почему.