Свадьба на крови

Кирьянов начал задавать вопросы относительно пребывания охранников на свадебном торжестве. Сначала мужчины отвечали на вопросы коротко и односложно. Как признался Матвей Лебединский, ему не очень хотелось идти на задание в этот раз. Хотя, казалось бы, что здесь особенного? Они не раз присутствовали на таких мероприятиях, и каждый раз все проходило в штатном режиме. Но накануне у Матвея почему-то появилось нехорошее предчувствие. Выяснилось, что и Леонид, и Николай тоже почувствовали неладное. Однако служба есть служба.

Поначалу казалось, ничего не предвещало никаких форс-мажорных ситуаций. Вся троица представляла собой, конечно же, не охранников, а неких коммивояжеров, которым было необходимо закупиться необходимым для предпринимательской деятельности сырьем. Они заранее обговорили такую «легенду» и решили придерживаться ее. В то же время ребята, окинув профессиональным взглядом собравшуюся на свадебное торжество публику, сразу вычислили, так сказать, «неблагонадежные» элементы и взяли их под пристальное наблюдение.

– А что, в вашем агентстве знают толк в работе «под прикрытием»? – поинтересовался Владимир. – Я-то думал, что у вас сугубо охранные функции.

– Ну, раньше мы были на государственной службе, – объяснил Матвей Лебединский. – Но потом пришлось уволиться, и вот мы – в частных структурах.

Скорее всего, причина в выходе на вольные хлеба такая же, как и у меня. Пресмыкаться перед начальством, терпеть его самодурство и унижения, кивать с умным видом, когда руководитель называет черное белым и наоборот.

Погруженная в свои невеселые воспоминания о том, что мне пришлось вытерпеть от начальства за то время, которое я проработала в прокуратуре, я прослушала начало рассказа Леонида Тяжельникова.

Владимир поинтересовался, почему ребятам пришлось поменять место службы, и вот оказалось, что мои предположения о сволочных руководителях оказались верными.

Так, Леонид Тяжельников поплатился за попытку приструнить мажористого сынка одного из тарасовских толстосумов. Наглый упившийся юнец оставил свою фешенебельную тачку прямо поперек трамвайной линии на конечной остановке в Мирном переулке. В результате несколько трамвайных составов вынуждены были простаивать около часа, дожидаясь, пока мажор выйдет из ресторана. Услышав из уст Леонида вежливое предложение составить протокол о нахождении в состоянии крайнего опьянения, высокопоставленный отпрыск разразился семиэтажным матом, которому позавидовал бы любой грузчик. Мажор орал, что уроет инспекторишку и что тот умоется кровавыми слезами.

Тут же на место конфликта примчался непосредственный начальник Тяжельникова, приказал Леониду принести мажору всяческие извинения и вообще засунуть свою излишнюю принципиальность в известное место. Но даже громкое имя отца молодого дебошира не смогло поколебать уверенность офицера постовой службы в том, что закон обязаны уважать и выполнять все без исключения, невзирая на должности, положение в обществе и толщину кошелька.

К сожалению, беспрецедентное давление на честного и неподкупного Тяжельникова возымело свое печальное действие, и его уволили как не прошедшего аттестационную комиссию. Леонид неоднократно обращался в вышестоящие инстанции, но справедливость, увы, не восторжествовала. Тяжельникову в итоге пришлось искать работу в частных структурах.

С Матвеем Лебединским и Николаем Наумовым произошли похожие истории. Те тоже поплатились за свою принципиальность и неподкупность. Коррупционная система безжалостно подмяла под себя честных служителей правопорядка. И Матвей, и Николай в итоге тоже вынуждены были поменять место работы. Так они оказались в частном охранном агентстве «Шерлок и Ко». Несколько лет они работали безо всяких проблем, но вот случилось то, что случилось. Всех троих уволили из агентства, и теперь перед ними снова маячила безрадостная перспектива искать новое место работы.

Сначала мы все – Матвей, Леонид, Николай, ну и мы с Владимиром – пытались найти ответ на мучивший всех вопрос. Кто сумел подлить в стаканы для напитков убойное снотворное? Ведь сделано это было неспроста, преступникам необходимо было нейтрализовать профессиональных охранников, чтобы те не смогли помешать совершить убийство Владислава Персильванцева.

– Давайте восстановим картину, – предложила я и спросила: – Скажите, вы постоянно находились за столом?

– Все вместе, конечно, нет. Но всегда кто-то один из нас оставался за праздничным столом, – ответил Матвей Лебединский.

– Подумайте еще раз: может быть, был хотя бы один такой случай, когда вы за столом все отсутствовали? – не отставала я.

Все трое переглянулись. Затем, тяжело вздохнув, Николай Наумов признался:

– Виноват, я всего на одну минутку… отошел. Это когда Леня и Матвей отлучились вдвоем… В общем, что было, то было. Признаю, что я виноват…

Николай опустил глаза, было видно, что ему очень неловко, что человек искренне переживает за то, что случилось.

– Погоди, Николай, а когда это было? Почему ты ничего не сказал? Что, прям так срочно тебе нужно было уйти? – спросил Матвей.