Свадьбы не будет

Ведущая резко обернулась к журналисту:

– Это правда, Дмитрий?

– Нет.

– В «Молодежных вестях» не работала уборщица Галина?

– Работала. Но я никогда не гонял ее за сигаретами. И не знал, что ей нельзя пить спиртное.

– Вся редакция знала, а ты в счастливом неведении! – саркастически каркнула Нелли.

– Ты действительно напоил ее? – наседала телевизионная дива. – А когда она сорвалась с катушек – быстренько открестился?

– Давайте мухи отдельно, а котлеты отдельно! – вспылил Полуянов. – По поводу Галины. Я не знал, что ей нельзя пить. Но да. В тот день я ее напоил. Я виноват.

– Как мило! Жизнь девчонке сломал, а теперь извиняется! Я виноват! Простите меня! – издевательским тоном передразнила ведущая.

Дима ее проигнорировал. Вскочил, с горечью обернулся к хроникерше:

– Зачем ты вынесла это на свет божий, Нелли? А как же порядочность, корпоративная солидарность?!

– Добром тебе за добро, Дима, – презрительно сощурилась Косоурова.

– Не понимаю, что я тебе сделал, – пробормотал журналист. – Впрочем, не важно.

И твердо сказал:

– Еще раз повторяю. Я виноват перед Галиной. Но загримированного товарища вижу впервые в жизни! Нелли, сколько тебе заплатили, чтобы ты узнала этого Шибаева – или кто он там на самом деле?

Дима повысил голос:

– Неужели не очевидно?! Это просто актер! Все его язвы – грим! Давайте я лично протру ему лицо мокрой тряпкой. Вы увидите – шрамы мгновенно исчезнут!

– Ненавижу тебя! – взвыл прокаженный.

А ведущая отрезала:

– Мы не используем актеров. И у нас есть серьезные доказательства. Внимание на экран.

Свет послушно погас, на белой простыне появилось изображение документа.

Теледива прокомментировала:

– Вот справка из столичной инфекционной больницы. Она удостоверяет: Евгения Станиславовна Полуянова там действительно работала. С декабря 1959 года по январь 1960-го. Точно во время эпидемии.

– Ну и что?! – взревел Полуянов. – Там работали и работают тысячи людей!

– А вот копии писем Вениамина Шибаева. Первое отправлено в «Молодежные вести» десять лет назад. Когда ты, Дима, только попал туда на работу. «Уважаемый Дмитрий, обращаюсь к вам с просьбой. По вине вашей матери Евгении Полуяновой я остался уродом и инвалидом. Выписку из медицинской карты прилагаю. Родственники от меня отказались. Работать из-за слепоты не могу. Жилья своего нет. Скитаюсь. Убедительно прошу Вас помочь с получением квартиры». Потом были еще. И ещё. Но ты, Дима, банально послания игнорировал.

– Я не получал никаких писем. И возле редакции этого Шибаева никогда не видел.

– Димочка, но я сама тебя просила, – ангельским голосом встряла Нелли, – чтобы ты отвадил это страшилище! Пусть он и не заразный, но смотреть-то противно!

– Нелли, мы с тобой, конечно, не друзья, – с укором произнес журналист. – Но предавать журналистское братство – последнее дело.

Светская хроникерша прижала руки к груди:

– А я считаю, нельзя молчать, когда в мире творится несправедливость!

Слова, на Димин взгляд, прозвучали откровенно фальшиво. Но тут он мельком взглянул на Надю – и оторопел.

Его верный оруженосец смотрела в пол.

Понятно, что не поверила насчет Шибаева. Но за историю с уборщицей, несомненно, осуждала. Телевизионщики добились своего.

Остальные участники шоу и вовсе поглядывали снисходительно. Словно перед ними шлак, отработанный материал.

– Мне уже не нужно от тебя ничего, журналист Полуянов! – прогремел голос Вениамина. – Умирающим безразличны квартиры и другие материальные блага. Но я одной ногой на том свете, и оттуда видно далеко. Ты будешь страдать не меньше! Попомни мои слова!

Свет в студии погас.

А когда вспыхнул снова, на сцене остались только ведущая и Дима.

– Снято! – радостно выкрикнули из аппаратной.

Полуянов сорвал петличку микрофона, отшвырнул передатчик. Вихрем рванул со сцены.

– Дима, ты куда? – пискнула Надя.

Под руку подвернулся Жека, журналист схватил его за грудки:

– Где Анастасия?!

Но желчная шеф-редактор уже сама спешила ему навстречу. Успокаивающе приобняла, заговорила тоном гипнотизера:

– Дима. Успокойся. Все позади. Все хорошо.

Он сбросил ее руки. Гневно выкрикнул:

– Я этого так не оставлю!

– Полуянов, не буянь! – строго сказала Анастасия. – У нас есть все документы. Справка из больницы. Копии писем Вениамина. Его признание. Свидетельство Нелли.

– Я ухожу из шоу, мы немедленно уезжаем и…

– Димочка! – Митрофанова подскочила, затарахтела. – Не руби с плеча. Не торопись. Давай сначала все обдумаем.

Схватила его за руку, потащила прочь от Анастасии, зашептала в ухо: