Свадебное платье жениха

— Нет! Все, что у меня есть, — это набор обстоятельств, которые связываются воедино совершенно неубедительным предположением, и это предположение немногого стоит по сравнению с тремя убийствами, одно из которых — шестилетнего ребенка!

— Ладно. По крайней мере на данный момент… Теперь о другом: почему ты так уверена, что тот тип — это именно ТВОЙ Франц?

— Он познакомился со мной через брачное агентство, где я значилась под именем Марианны Леблан — оно было в свидетельстве о рождении, которое я купила. Он никогда не знал меня под другим именем.

— И что?..

— Тогда объясни мне, почему, когда я вскрыла себе вены и он начал кричать, то называл меня «Софи»???

— Действительно… Но… ЗАЧЕМ ты вскрыла себе вены???

— Папа! Мне единственный раз удалось убежать, и он поймал меня на вокзале. С того дня он все время оставался рядом. Когда выходил, то запирал дверь на ключ. Много дней мне удавалось не принимать ничего, что он мне давал: мои мигрени и страхи начали проходить… Между прочим, у меня просто не было другого выхода. Мне нужно было как-то выбраться, а в больнице он не мог следить за мной двадцать четыре часа в сутки.

— Это могло плохо кончиться…

— Не могло! То, что я сделала, впечатляло, но не представляло опасности. От этого не умирают… И потом, он никогда не дал бы мне умереть. Он хочет убить меня сам. Именно этого он и хочет.

— …

— Ты здесь?

— Да-да, я здесь… На самом деле я пытаюсь думать, но меня одолевает ярость, ангел мой! Я чувствую, как во мне поднимается такая ярость, просто ужас.

— Во мне тоже, но с ним ярость не поможет. С ним нужно другое.

— Что?

— …

— !!! ЧТО??

— Он умный, нужна хитрость…

— ??? Куда ты теперь пойдешь?

— Точно еще не знаю, но в любом случае мне придется вернуться.

— Погоди! Это БЕЗУМИЕ! Я не позволю тебе туда вернуться: И РЕЧИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!

— Я так и знала, что ты это скажешь…

— Я не позволю тебе уехать с ним, и точка!

— Я опять останусь одна?

— Что?

— Я тебя спрашиваю, останусь ли я опять одна! Для ясности: твоя помощь ограничивается этим? Все, что ты можешь мне предложить, это твое сочувствие и твоя ярость? ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ПЕРЕЖИЛА??? Ты хоть способен себе представить??? Венсан умер, папа! Он убил Венсана! Он убил мою жизнь, он убил… все!! И я опять останусь одна?

— Послушай, зеленая мышка…

— Отцепись от меня со своей зеленой мышкой! Я ЗДЕСЬ! Ты поможешь мне, да или нет?

— …

— …

— Я люблю тебя. Я тебе помогу.

— Ох, папа, я так устала…

— Останься здесь ненадолго, отдохни.

— Я должна уехать обратно. И в этом ты мне поможешь. Ладно?

— Конечно… но есть еще один чертовски важный вопрос…

— ???

— Почему он все это делает? Ты его знаешь? Или раньше знала?

— Нет.

— У него есть деньги, время и патологическое целеустремленное остервенение… Но… почему против ТЕБЯ?

— Именно поэтому я здесь, папа: это ведь ты забрал мамины бумаги?

— ???

— Думаю, начинать надо с них. Может, он был маминым пациентом? Он сам или кто-то из его близких? Представления не имею.

— У меня, наверное, сохранились какие-то досье. В коробке… Я их никогда не открывал.

— Значит, время пришло.

Франц поспал в арендованной машине. В первую ночь четыре часа на парковке супермаркета, во вторую — еще четыре на парковке автовокзала. Тысячу раз он пожалел о своем стратегическом выборе, тысячу раз он решал уехать и всякий раз упрямо оставался. Нужно немного хладнокровия, и ничего больше. Софи больше некуда идти. Она появится. Обязательно. Она — разыскиваемая преступница, в полицию она не обратится, она вернется домой или придет сюда, другого выбора у нее нет. И все же… Если вы час за часом следите в бинокль за домом, где ничего не происходит, это подрывает ваш дух, сомнение подкрадывается исподволь, и только четыре года труда и убежденности не позволяют вам отступить.

К концу третьего дня Франц заскакивает домой. Он принимает душ, переодевается, спит четыре часа. Заодно прихватывает все, что может пригодиться — термос, фотоаппарат, теплый свитер, складной нож и т. д. С первыми лучами зари он снова на посту.

Дом Овернея — длинное двухэтажное здание, какие в этих местах можно увидеть повсюду. В правом крыле — прачечная и пристройка, где он, наверное, хранит зимой садовую мебель и инвентарь. С левого края, как раз напротив Франца, — сарай, там он держит машину и солидный набор всяких инструментов. Это просторное помещение, где вполне могли бы уместиться еще два автомобиля. Когда он заходит туда, чтобы вывести машину, то оставляет правую створку ворот открытой.