Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил, 1939–1945 гг.

Она была более точной, чем любая торпеда, и – что очень важно для находившейся в блокаде Германии! – гораздо более дешевой, не требовавшей большого количества меди и других дефицитных материалов, которые применялись при изготовлении торпед.

Вторым очень эффективным оружием этого типа стала бомба Hs-293, созданная профессором Вагнером и выпускавшаяся на заводах фирмы «Хеншель». Эта бомба также имела крылья и управляемое хвостовое оперение и, кроме того, ракетный двигатель. Она весила всего 900 килограммов, но несла боеголовку 500 килограммов и летела к своей цели на скорости приблизительно 600 километров в час. Эта летающая бомба была предназначена для использования в основном против транспортных судов и легко бронированных военных кораблей.

Самолеты-носители, использовавшие это оружие, не имели никакой потребности пролетать около или над целью. Оно могло быть запущено на дистанции 8 километров от цели. Благодаря ракетному двигателю, бомба улетала вперед, а самолет-носитель следовал за ней на почтительном расстоянии и наводил ее на цель. Она могла изменять курс и лететь по кривой траектории, если это было необходимо. Прежде всего, она могла наводиться на корабль достаточных размеров с расстояния, позволявшего самолету-носителю держаться вне досягаемости зенитного огня.[277]

Большие возможности этих летающих бомб были щедро продемонстрированы в сентябре 1943 года. Объектом для демонстрации стал итальянский линкор «Рома». Он вышел в море и пытался уйти к врагу,[278] когда для его атаки был послан самолет, несущий 1400FX. Летающая бомба была сброшена с безопасного расстояния и направлена оператором в цель. Современный линкор водоизмещением 35 тысяч тонн получил попадание точно посередине и утонул. Одна из машин 30-й эскадры[279]

выполнила эту операцию без малейшей угрозы для себя и даже без захода в зону досягаемости пушек «Ромы», которая пошла на дно, не имея возможности открыть огонь.

Боевое использование этих двух типов оружия против союзнических боевых кораблей и транспортных судов могло бы нанести огромный ущерб, но Гитлер приказал, чтобы они держались в тайне.[280] Он боялся, что противник скопирует их и будет использовать против его собственных транспортов на Средиземном море. Когда время пришло, то оказалось невозможным использовать их вследствие острой нехватки подходящих самолетов-носителей дальнего радиуса действий.

Кроме случая с «Ромой», результаты, полученные при использовании этих летающих бомб с дистанционным управлением, были превосходными. После их использования в течение года в докладах сообщалось, что сорок процентов из выпущенных по целям бомб имели прямые попадания.

Первоначально темпы производства этого оружия были удовлетворительными. К апрелю 1943 года было изготовлено 700 штук каждого типа, с перспективой ежемесячного производства по 1200 штук каждого типа в ближайшем будущем. Но летом 1944 года Гитлер запретил дальнейшее производство, их запасы были отправлены на переработку, а самолеты, оснащенные специальными узлами подвески и аппаратурой наведения, были превращены в обычные бомбардировщики и использовались для «налетов возмездия» на Лондон. Герингу не много было известно о потенциальных возможностях этого оружия, он даже не знал, что им был потоплен линкор «Рома», и это было величайшей беззаботностью.

Дни больших сражений с конвоями в Заполярье прошли, и силы люфтваффе на Крайнем Севере становились все более слабыми и технически все более не отвечали задачам, которые они были призваны выполнять. Их главная задача в тот последний период состояла в том, чтобы поддерживать действующим важный водный путь из Рованиеми в Киркенес и Петсамо, чьи никель и молибден становились все более важными для Германии и который все более и более затруднялся действиями русских самолетов.

Глава 15

САМОУБИЙСТВО ЕШОННЕКА

Все меньше и меньше было слышно о Ешоннеке. К этому времени он понял, что шел по неправильному пути, и каждый прошедший месяц подтверждал эту его неприятную уверенность. Налеты люфтваффе на английские города не принесли успеха. Более, чем когда-либо, было ясно, как прав был Вефер, настаивая на создании дальних бомбардировщиков. Затем на пике неудачи люфтваффе над Англией наступил Сталинград. А потом был Тунис. Ешоннек говорил «да» и соглашался со всем. Конечно, было правдой, что начальник штаба, действовавший под руководством таких людей, как Гитлер и Геринг, никогда не мог быть полностью свободным в своих решениях. Но почему он не сказал ни одному и ни другому, если не обоим сразу, о том, что теперь так четко видел и что осознавал уже в течение некоторого времени? Как у начальника штаба, у него в руках были все факты. Почему он не использовал их? Адъютант Гитлера от люфтваффе, фон Белов, настоятельно советовал Ешоннеку добиваться встречи с Гитлером один на один, чтобы дать ему ясную и неприукрашенную картину ситуации. Но Ешоннек не осмеливался.