Свекровь дальнего действия

И когда Вадима в очередной раз вызвали из камеры на допрос, он сказал следователю, что согласен, чтобы его уголовное дело рассмотрели в особом порядке.

Тогда Вадим не подозревал, что бесплатных адвокатов не бывает. Адвокат, назначенный государством, — никакой не защитник подследственного, а такой же работник прокуратуры, как и следователь. Задача адвоката по назначению — сделать так, чтобы заключение под стражу его клиента прошло без сучка и без задоринки, и ради этой цели он пойдет на всё: обман, бездействие, подделка документов.

Также Вадим не догадывался, что особый порядок рассмотрения уголовного дела — это такой полицейско-следственный развод. Другими словами, сделка, выгодная только для стороны обвинения. Дознавателям не надо искать настоящего преступника, прокурору — собирать доказательную базу, а судье — вникать в обстоятельства дела. Нашелся дурачок, который взял вину на себя. И теперь с этим дурачком можно делать что угодно, выносить ему любой приговор, потому что, по закону, обжаловать его он не сможет. Назвался груздем — полезай в кузов!

Всё это Вадим узнал позже, на этапе, куда его отправили сразу после того, как судья огласила приговор: семь лет тюрьмы строгого режима с конфискацией имущества.

Даже бывалые зэки удивлялись строгости наказания. За убийство, бывает, дают меньше. Причина оказалась проста: телеведущая Лера Стильная на всех каналах раструбила о том, что ее ограбили, и власти решили устроить показательный процесс, чтобы все раз и навсегда уяснили — у богатых воровать нельзя.

Как там говорят в органах? Если вы пока еще на свободе, это не ваша заслуга, а наша недоработка.

Глава 16

Закончив горестное повествование, Дарья Андреевна с шумом высморкалась в кухонное полотенце.

— А что с вашей невесткой? — спросила я. — Похоже на детский церебральный паралич.

Глаза пенсионерки опять налились слезами.

— До родов Лариса была абсолютно здорова. Никто не верит, что в роддом приехала молодая здоровая женщина, а вышла оттуда инвалид с парализованными ногами. В комиссии по инвалидности над нами, я считаю, просто посмеялись: «Подождите, может, еще само пройдет». И пенсию не назначили! Как это может само пройти? Задет спинной мозг, его функции никогда не восстановятся. Ларе всего двадцать семь, а она никогда больше не будет ходить!

— Да как же такое могло случиться? — воскликнула я.

— Как-как, — проворчала Дарья Андреевна, — очень просто, как все безобразия в нашей стране случаются. Лариска рожала в обычном роддоме, бесплатно, без знакомств и блата. Заведующая привела студентов, чтобы они потренировались принимать роды и ставить эту, как ее… дуральную эстензию. Ну, когда трубочку с обезболивающим вводят прямо в позвоночник.

— Эпидуральную анестезию? — уточнила я.

— Точно, её самую. А девчонка-студентка неправильно воткнула трубочку и повредила спинной мозг, вот у Лариски ноги-то и отнялись.

— Вообще не двигаются?

— Вообще. Диагноз поставили — «паралич нижних конечностей».

— И что же роддом? Как главный врач отреагировала?

— А никак. Сказала, мол, ситуация нормальная, осложнения родовой деятельности случаются, но процент их не высок. Просто, дескать, нашей Ларке не повезло. Выписали ее, да и всё. А ребенку дали бесплатную пачку памперсов.

— А вы что?

— А я погрузила их обоих в такси, да домой привезла.

— И даже не попытались бороться? Не написали жалобу в Министерство здравоохранения? Не подали на них в суд?

Пенсионерка подняла на меня уставшие глаза.

— Пустое это дело. Один суд в нашей семье уже был. Кто богат, тот и прав. Я только силы и время потеряю, а у меня на руках трое иждивенцев.

— Почему трое? — удивилась я. — Внук и невестка — два человека.

— А сын? — вскинулась Дарья Андреевна. — Их же в тюрьме совсем не кормят! Заключенные живут только передачами с воли. В месяц можно отправить тридцать килограммов продуктов, вот родственники по максимуму и передают, чтобы человек с голодухи не подох. А сколько сигарет надо, вы знаете? Сигареты как валюта у них ходят. Да и сам Вадим много курит. Постоянно просит: «Мам, привези шоколадных конфет, копченой колбаски», — а я отвечаю: «Где деньги взять, сынок?». «Продай что-нибудь, — говорит, — я выйду — заработаю». А что продать? Была отцовская «Волга», так ее конфисковали по приговору. Я бы с радостью себя продала, да только никто не купит.

Я улыбнулась шутке, но старушка и не думала шутить, выражение лица у нее было мрачное.

— Села я и подумала: что же умею в жизни делать? — продолжала Дарья Андреевна. — Готовить умею, стирать умею, убирать умею…

Я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Да уж, квартира просто сияет чистотой! Возможно, пенсионерка готовит так же виртуозно, как и убирает?

А Дарья Андреевна продолжала:

— Вот и стала я готовить обеды для двух продавщиц, они тут за углом работают в киосках. За продуктами хожу, два часа у плиты парюсь — а прибыль получается не больше ста рублей. А иной раз и того меньше. И что-то я никак не могу сообразить, почему так происходит, вроде выгодный должен быть бизнес…