Свергнутые боги

– Когда видишь маленькое чудо, которое пытается противостоять первым трудностям в своей жизни и устоять на ногах, понимаешь, что сейчас ты можешь помочь ребенку подняться и отряхнуться, но главная задача – научить держаться на ногах и преодолевать трудности в будущем самостоятельно. Поздравляю и желаю твоему сыну стоять на ногах так крепко, чтоб на плечах держалось небо, – пожелала Афина. На ее глазах выступили слезы радости, так радоваться за любимого мужчину, у которого родился ребенок от другой женщины, может только та, кого потом признают «богиней мудрости».

– Наша основная задача – чтоб дети взяли самое лучшее от нас и научились большему, чем мы. Желаю, чтоб ему досталось меньше ненужных трудностей и представилось больше возможностей. А тебе великой силы, чтоб помочь роду Асов приблизить пришествие богов, – улыбнулся другу Скади.

– Дать детям лучшее, что есть в нас, – только так мы можем сделать мир будущего лучше, а сами продолжим делать грязную работу: воевать, покорять, подчинять, уничтожать, – в общем, делать все, что угодно, только чтоб дети были свободны, – пожелал Аникон. – Поздравляю!

– Главное – за этой суетой не забывать любить и мечтать, – поддакнул Алион, – желаю, чтоб твой сын стал таким же доблестным воином, как его предки, и при этом не зачерствел душой.

– Спасибо, друзья, – улыбнулся собравшимся Тор, – от ваших поздравлений моя радость многократно приумножилась. Пусть мой сын, нарекаю его – Тот, учится вашей доблести, наблюдая ваши новые победы.

Он понял тогда, что, осознав эти истины, перестал быть юношей и стал мужчиной.

Да, тогда еще не началась Вековечная война за свободу, и Тор искренне верил, что потомки смогут быть свободными, потому что свобода – это то, чем должен быть наделен каждый от рождения, а не то, за что стоит убивать и умирать.

Почувствовав взгляд на своей спине, он обернулся. Прижимаясь к проему двери, на него смотрела его жена Лоя. Ее огромные голубые глаза были полны слез от переполняющих душу эмоций. Нежность, умиление, радость, счастье и безграничная любовь светились в них при взгляде на сына и на сорвиголову Тора, который мог быть нежным и ласковым, пожалуй, только к ней и их маленькому плоду любви.

Она знала, что он стыдится своих нежных чувств, недостойных, как он считал, настоящего воина. Она любила его за напускную суровость; за то, что он побаивался в первые минуты взять на руки сына – такого нежного и хрупкого, опасаясь причинить ему вред; за то, что он, не раздумывая ни минуты, отдал бы за них жизнь. Это уже была взрослая любовь жены к мужу. Не та безумная влюбленность юнцов, с которой все начиналось, а новый этап – настоящий и искренний, который не всем дано достичь. К счастью, они смогли, потому что сохранили уважение друг к другу и не отступились, несмотря на трудности.

Тор выпрямился и встал в полный рост, нежно держа младенца в руках. Лоя, не удержав эмоций, бросилась к нему и обняла, уткнувшись носиком в могучее плечо мужа, и зажмурилась, чтоб скрыть слезы радости.

Ни от одной победы, ни в одной битве никогда больше он не был так счастлив, как тогда.

Только потеряв родных, Тор понял, почему воины, закаленные в битвах, были так суровы, отчего их облик был всегда невозмутим. Они много настрадались, и их сердца, защищаясь, покрылись непробиваемым панцирем, но эта защита от огорчений закрывала душу и от радостей. Прячась в пещеру от дождя, ты можешь пропустить, когда из-за туч покажется солнце.

У него были еще жены после Лои, ведь его долг был продолжать расу титанов. Но ни одной он не смотрел так в глаза. Ни у одной в глазах он не видел души, способной любить его так, как любила она. За что? Возможно, ни за что, а вопреки всему.

Внезапно душа Лои посмотрела на него не из голубых, а из зеленых глаз и произнесла:

– Иногда мне снится, что меня зовут Лоя и у меня есть сын, с которым я по утрам сражаюсь на мечах. И муж у меня есть: исполин, наводящий ужас на врагов своим молотом, извергающим молнии, и вселяющий любовь мудрым внимательным взглядом таких же, как у тебя, голубых глаз.

Он вспомнил этот взгляд. Почему он раньше не подумал? Конечно, из глаз Кассандры на него смотрела Лоя.

– Лоя! – Он сел в постели от своего крика.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Неужели это правда и он встречал душу своей жены, воплотившейся в новое тело? Душа Лои пыталась пробудиться в Кассандре, и та не могла жить с этими воспоминаниями, поэтому ее и упекли в психушку. Как же так? Почему он не понял раньше? Не хотел или не готов был понять? А сейчас готов? Что делать с этим пониманием теперь?

Остаток ночи Стольник ворочался, обдумывая ситуацию. Несколько раз вставал и выходил из комнаты барака на улицу, чтоб остынуть от нахлынувших чувств. Долго смотрел на небо, надеясь, что, быть может, звезды дадут ответ.

Успокаивало пока только одно: в дурдоме Кассандра в большей безопасности, чем рядом с ним, а Лоя пусть пока побудет в темнице тела, не готового осознать свою истинную суть.

Глава 49. Экзамен