Катан отложил в сторону кристаллы и неожиданно для самого себя потянулся к девочке, обнял и стал успокаивающе поглаживать её по голове и спине:
– Ну… Ну, не плачь ты! Всё наладится, всё будет хорошо!
– Тебе-то легко теперь так говорить! – всхлипывала девочка. – Ты теперь, вон, могущественный стихийный грозовой маг! А я стал никем, впустую угробив столько лет жизни.
– Зато ты теперь вновь помолодел, и у тебя опять есть время учиться, всему, чему только ни пожелаешь! А я вдруг постарела. Да ещё и мужиком стала ни к месту!
– Ой, да что ты говоришь! – всплеснула руками псевдо-Катя. – сама-то до-кучи плюшек “на халяву” отхватила, и ещё мне тут “заливает”! И моё тело совсем не старое – мне ж ещё и двадцати-то “не стукнуло”! И опять учиться всему… Ты хоть понимаешь, как это муторно? И как это изматывает, а сверстники себе в ус не дуют, живут в своё удовольствие. И что же? Да они
Катан был растерян. Он чувствовал себя виноватым и выдавил из себя удручённо:
– Да я всё равно-то магией этой твоей не умею пользоваться… Так, один раз, случайно, и то – со страху… Знаешь… Хочешь, я тебе буду помогать тут, раз уж так неловко всё получилось?
Псевдо-Катя перестала плакать и удивлённо уставилась на Катана:
– Что? Правда? Будешь помогать мне?
– Ну да, правда. А ты мне: ты же, наверное, жутко умный должен быть?!
– И ты всё ещё не разобралась, как пользоваться магией? Ну, ты, даёшь! – с долей непонятного восхищения проговорила девочка. – Тебя как звать-то, несмышлёная?
Катан обиженно молчал.
– Ты что, надулась? Ну, прости, прости! Меня, вот, Каминари звали в моём мире.
– А меня – Катей. А теперь зовусь созвучно: Катан.
– Забавно! А я и здесь оставил себе имя Каминари. – улыбнулась псевдо-Катя. – На языке моего народа, на родине, это слово обозначает как
– Должно быть, сложный у вас язык.
– Да не… Попроще соседей, урусов. Те, вообще, представь, столько правил понапридумывали, а потом ещё почти для половины правил исключения ввели, – довольная собственной шуткой захихикала Каминари.
– А вы, случаем, не иероглифами пишете? – озарило ни с того ни с сего Катана.
– Не, не знаю такого слова. У нас используется кандзи[15]
и ещё слоговые азбуки.– Так как, всё-таки, магией пользоваться-то?
– Да моё тело, – тут голос Каминари опять погрустнел, так как тело уже было не совсем её, – настолько натренировано, что всё само на автомате должно получаться, стоит только подумать, что ты хочешь сделать. Э-э-э, сделать с помощью молнии, электроимпульса, а не всякой там фантазии, сладостей да иной фигни – я ж маг грозы, а не мишуры всякой! Ну, ещё тучек при огромном усилии и концентрации, если заряда хватит, можно грозовых нагнать…
Катан сосредоточено переводил взгляд со своей руки на прикроватную тумбочку.
– Эй-эй! Ты чего это удумал там? Не смей магией просто так раскидываться! Ещё и сожжёшь тут все, к чертям собачьим! – быстро затараторила Каминари.
– А? Да я просто хотел искорки электрические на пальцах руки вызвать. Голубенькие такие… Но не получается, как видишь, – вздохнул Катан.
Каминари весело улыбалась:
– Ну, естественно! Ты ж весь заряд, запас маны своей потратил там в лесу. А перезарядиться не перезаряжался.
– Это, что ж, мне надо два пальца в розетку совать? – засомневался Катан. – Да чего-то их тут совсем и не видно, может, и не изобрели ещё совсем?
– “Розетка”, – посмаковала на языке новое слово Каминари, – я, конечно, не знаю слов иных миров, но в нашем случае никуда пальцы совать не потребуется. Запомни: ты – бесцветный маг. Бесцветные отличаются от светлых и тёмных. В этом есть свои плюсы и минусы. Объясню…
Далее последовало пространное разъяснение, смысл которого приведён чуть ниже…