Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин

Ни один гость не вручил ему подарка. Так уж заведено. В Ахоруне на восемнадцатые именины не дарят подарков, ибо этот день знаменовался днем перехода во взрослую жизнь. И имениннику, будь то юноша или девушка, давался выбор — выбор дальнейшей жизни. Кем захочет стать и чем займется? И, чтобы выбор был сделан правильно, родители на протяжении семнадцатилетия своего ребенка наставляют, обучают, а некоторые даже и подталкивают к определенному выбору, но не Аъзам с Зариной. В течение года они размышляли над тем, какой подарок сделать старшему сыну, и недавно оба пришли к одному решению, которое огласят этим вечером…

Девушки убрали со столов грязную посуду, а юноши убрали столы и скамьи, и унесли их в склад рядом с амбаром слева от дома.

В полдень начали приходить родственники. Для них накрыли в большой гостиной, а не во дворе. Одной из первых была двоюродная тетушка Зарины Рукия10. Родственников у Азима было немного, точнее осталось немного. Злосчастная Зелёная хворь, неожиданно охватившая весь султанат шестнадцать лет назад, унесла с собой множество жизней, включая родственников Азима, среди них были и мать Шабнам и отец Шахло, которые приходились двоюродным братом и сестрой Рукие. Бабушка и дедушка Азима с отцовской линии также слегли от этой хвори.

Ну… не будем больше о смерти в день рождение.

К двум часам по полудню подошли все родственники. Плов им не стали подавать — утренний плов не подают к обеду. К этому времени Рашид успел приготовить своё второе изысканное блюдо: кэбаб из нежного телячьего мяса. Аъзам с Рашидом зарезали этого теленка утром на рассвете, принеся его в жертву в честь своего старшего сына. Кэбаб также состоял из картошки, нарезанной дугообразными ломтиками, лимоном и был приправлен зеленью.

Кроме тётушки Рукии, со стороны Зарины пришли её брат Таир, две родные тёти — Наргис и Зумрад, их дети и их общая бабушка, Ханифа11. Ей исполнилось восемьдесят шесть лет два месяца назад, и она самая старая в их роду, даже единственная из того поколения чуть ли не во всём Ахоруне.

Остальных забрал возраст или Зеленая хворь.

Со стороны отца, кроме Адхама и его детей, пришли и другие братья и сестры Аъзама, конечно, двоюродные. После трагедии, потрясшей весь султанат и принесшей столько горя, оставшиеся родственники старались держаться вместе, и часто ходили друг к другу в гости, несмотря праздник это или нет.

Кэбаб подан и съеден, а его повар удостоен всевозможных похвал. После долгой и утомительной дороги сытые родственнички начали вспоминать и про свои восемнадцатые именины, поучая и советуя Азиму и тем, кому этот день еще предстоит.

Дядя Таир любил играть на дутаре, и, пользуясь случаем, захватил его с собой. Помолившись все вместе после еды, Таир пошёл за своим двухструнным музыкальным инструментом, который оставил в прихожей, и позвал всех во двор. Заиграв веселую мелодию, Таир начал подпевать. Женщины начали танцевать под рифму музыки, а мужчины ритмично хлопали в ладоши. Аъзам и Адхам танцевали со своими жёнами, а вскоре за руки затащили робкого Азима в свой круг. Если его отец, мать, дядя и невестка танцевали хорошо, сам он в этом деле был ужасен и двигался хуже веток, качающихся под дуновением ветра. Когда танцующие сменились, Рашид отвел именинника в сторону и тихо сказал в шутку:

— Все желали тебе долгой жизни, богатства, а я желаю тебе научиться танцевать. Поверь мне, курицы пляшут и то лучше, чем ты.

Они громко рассмеялись и Рашид дал пару уроков по базовым движениям национального танца ахорунцев.

Именинное веселье длилось до самого заката. Когда же солнце начало опускаться за горизонт, меняя свой окрас, оно окрашивало безоблачное небо оранжевым и пурпурными тонами. Настала пора родительских заявлений. Аъзам и Зарина объявили, что приготовили Азиму своего рода подарок и хотели, чтобы все присутствовали, когда они огласят своё решение. Однако близилась ночь и нужно возвращаться домой. Потому не все пожелали остаться и попросили бабашку Ханифу благословить именинника и их дорогу домой.

Ханифа согласно кивнула, но позвала всех зайти внутрь.

— Негоже молится на улице во время заката. Солнце ненароком унесет с собой дуа и жди беды.

Да, пожилые люди в Ахорруне иногда подаются суевериям. Для кого-то они лишь бабушкины слова, а кто-то считает, что у них есть правдивая основа. Кто знает?

Все вернулись в гостиную и сели на свои места, скрестив ноги под собой. Шабнам и Шахло, которые предварительно убрали грязную и опустевшую посуду, налили всем по чашке виноградного шербета. Те, кто собирался уходить, залпом выпили шербет и выжидательно смотрели, пока бабушка Ханифа короткими глотками опустошит свою пиалу.

Наконец, она положила пиалу на скатерть и воздела руки перед собой, сложив ладони лодочкой для молитвы благословения. За ней повторили остальные, и Ханифа негромко начала: