Свет в океане

Когда Ханна приблизилась к особняку отца, чтобы забрать дочь, заходящее солнце уже окрасило листву эвкалиптов золотом.

– Сорока-сорока, где была? Далеко… – говорил Септимус на веранде, играя с внучкой, которая устроилась у него на коленях. – Посмотри-ка, Люси-Грейс, кто это там идет?

– Мама! А куда ты ходила?

Ханна не переставала удивляться, как похожа Грейс на Фрэнка: та же улыбка, те же глаза, такие же волосы.

– Может, когда-нибудь я тебе и расскажу, малышка, – ответила она и поцеловала ее. – Ну что, пойдем домой?

– А можно мы придем к дедушке завтра?

Септимус засмеялся:

– Ты можешь приходить к дедушке когда захочешь, принцесса. В любой день!

Доктор Самптон оказался прав: время оказалось лучшим лекарством и постепенно малышка начала привыкать к ее новому, а точнее, старому дому.

Ханна подняла дочку на руки. Старик улыбнулся:

– Вот и хорошо, малышка, вот и славно!

– Пойдем, милая, нам пора.

– Я хочу идти сама.

Ханна опустила ее на землю, и девочка, взяв ее за руку, зашагала рядом по дорожке. Ханна старалась идти медленнее, чтобы Люси-Грейс не отставала.

– Смотри, видишь кукабарру? Как будто она улыбается, правда?

Девочка не обратила на птицу никакого внимания, пока та вдруг не разразилась громким криком, будто захлебывалась от смеха. Остановившись в изумлении, малышка принялась разглядывать птицу, которую никогда не видела так близко. Снова раздался громкий хохот.

– Она смеется. Наверное, ты ей понравилась, – сказала Ханна. – А может, предвещает дождь. Кукабарры всегда хохочут перед дождем. А ты можешь повторить? Вот так? – И она очень похоже сымитировала крик птицы, чему ее научила мать много лет назад. – Давай, попробуй!

У девочки ничего не вышло.

– Я буду чайкой! – заявила она и издала пронзительный крик, практически неотличимый от тех, что издают эти птицы, которых она знала лучше всего. – Теперь ты попробуй!

После нескольких неудачных попыток Ханна со смехом признала свое поражение.

– Ты должна обязательно научить меня, родная, – сказала она, и они продолжили путь.