Светить можно - только сгорая. Повесть о Моисее Урицком

В маленькую комнату Моисея Соломоновича провели линии двух телефонов, один из которых через Смольнинский билд-телеграф давал возможность поддерживать связь с Москвой, другой через телефонную станцию вести внутренние переговоры. По его же просьбе тут поставили солдатскую кровать, отгородив ее суконной занавесью.

Урицкий возвратился к себе, подошел к телефонному столику, снял телефонную трубку. Мгновенно отозвался звонкий девичий голос — связь работала безотказно.

— Соедините меня со Смольным. — Он назвал номер. В телефоне зазвучал знакомый бас Гусева. Значит, тоже нe спит. Сам не отказываясь ни от каких поручений, Урицкий всегда удивлялся энергии этого коммуниста. Тот умудрялся одновременно быть секретарем Совета Народных Комиссаров и Комитета революционной обороны Петрограда, теперь же ему приходилось исполнять обязанности управляющего делами Петроградского Совета. На нем же лежала ответственность за связь посредством аппарата Морзе с Москвой. Гусев сообщил, что в большом императорском Александрийском театре сегодня состоится специальное собрание Петросовета, посвященное годовщине Февральской революции, на котором желательно присутствие Урицкого.

— Подожди, подожди, какая же годовщина февраля в марте, — удивился Моисей Соломонович, в ответ в трубке раздался веселый смех.

— Ты что, забыл, что в связи с переходом на летосчисление по новому стилю февраль стал длиннее на 14 дней? И следовательно, по старому стилю сегодня 27 февраля.

— Хорошо, буду.

Урицкий положил трубку, обошел вокруг стола и сел в кресло. В ящике стола лежит папка с надписью «Неотложное». Раскрыв ее, Урицкий обратил внимание на тщательно заклеенный конверт. «Лично Урицкому» — синим карандашом помечено в уголке конверта. Когда же Дзержинский успел положить этот конверт в папку? Аккуратно, чтобы не повредить вложенное, Моисей Соломонович вскрыл его. Ну конечно! То, о чем предупреждал Феликс Эдмундович, — особый шифр для переписки между председателями ВЧК и ПЧК. Рукой Дзержинского на листке бумаги старательно выведена вся сложная механика шифра. С этим документом нельзя будет расставаться ни днем, ни ночью. Опустив шифр во внутренний карман пиджака и взяв папку с бумагами, Урицкий занялся изучением ее содержания. В работе Урицкий не заметил, как наступило утро. В коридорах затопали сапогами сотрудники ЧК, вошел секретарь Носилевич.

— Моисей Соломонович, стаканчик чаю.

— С удовольствием, спасибо.

К чаю — два сухаря и ложечка засахарившегося варенья.

Прихлебывая горячий напиток, заваренный сушеной морковкой, Урицкий попросил:

— Пригласите ко мне, когда придет, товарища Антипова.

— Он у себя в отделе.

Антипова, несмотря на его молодость, Дзержинский рекомендовал назначить начальником отдела борьбы с контрреволюцией. Бывший слесарь Адмиралтейского завода, член подпольного Петербургского комитета большевиков, он до революции арестовывался, высылался. Владел основами конспирации и борьбы с царской полицией.

— По вашему вызову прибыл, — четко доложил Антипов.

— Николай Кириллович, по сообщению жильцов, проживающих по Невскому проспекту, 66, в меблированных комнатах собираются контрреволюционные офицеры-корниловцы, — Урицкий достал из папки листок. — Нужно ими заняться.

— Там действительно осиное гнездо. Готовятся к восстанию, — улыбнулся Антипов.

— Так чему же вы радуетесь?

— Созреют — возьмем, сегодня у меня будет полный список всей компании, — еще шире улыбнулся чекист.

— Хорошо. Держите меня в курсе событий.

Отпустив Антипова, Урицкий снова углубился в изучение материалов из папки «Неотложное», когда в кабинет без стука вошел Бокий.

Глеба Ивановича Бокия Моисей Соломонович хорошо знал еще по работе в ВРК. Он был оставлен в Петрограде вместе с Урицким, и Дзержинский рекомендовал его заместителем председателя Петроградской ЧК. Это был испытанный боец партии большевиков. Много лет провел в тюрьмах и ссылках. Был секретарем нелегального Петербургского комитета РСДРП (б). Сейчас Урицкому и Бокию предстояло наладить работу чрезвычайной комиссии. Петроградские районные Советы направили для работы в Петроградскую ЧК рабочих, солдат и матросов, готовых отдать вою жизнь для борьбы с контрреволюцией, но не имевших ни знаний, ни опыта чекистской работы. И обучать их нужно было, ни на минуту не прекращая борьбы с сильным, ненавидевшим Советскую власть противником.

— Перед отъездом Феликс Эдмундовяч рекомендовал строить Петроградскую ЧК подобно ВЧК, — сказал Бокий, протягивая Урицкому подготовленный проект.

— Возражений нет, — сказал Урицкий, прочитав документ, — наша задача на ближайшее время будет заключаться в очистке города от вражеских агентов и контрреволюционеров, защите жителей от насилий и разбоев, мародерства и хулиганских выходок. Наиболее серьезные дела мы будем направлять в ВЧК.