Светлейший-5. Бремя командира

— Николаев, вы в своем уме? — Накинулась на меня женщина. — После всего, что сегодня с вами произошло, я удивлена, что вы вообще держитесь на ногах! А ну марш сюда на диагностику.

У меня не было сил сопротивляться. Да и протокол того требовал. После каждого Искажения — осмотр и анализы. После стычки — осмотр. А после взрыва, в эпицентре которого оказались мы с Катериной, по уму, нас и вовсе следовало отправить в министерскую больницу для полного обследования. Так что Яковлева просто делала свою работу. Хотя сама валилась с ног от усталости.

— Как Романова? — спросил я, когда Яковлева принялась за диагностику.

— Неплохо держится, но есть моменты, которые меня беспокоят. Я не понимаю, что с ней сделали. Похоже на наркотик, но очень странный. Но у меня здесь, в поле, нет ничего, что могло бы помочь выяснить. Поэтому просто ждем транспорт.

Я видел, что ее что-то смущало, но женщина словно не хотела никого беспокоить неподтвержденными предположениями.

— И вас я бы тоже поскорее отправила в Петербург, Алексей Иоаннович, — вздохнув, добавила Яковлева. — У вас начальная стадия выгорания. Вы на пределе.

— Знаю. Мне просто нужно отдохнуть. Я поглотил достаточно аномальной силы, но телу нужно время, чтобы ее переработать в эфир. Пара дней покоя — и буду как новенький.

— У вас будет время прийти в себя. В больнице.

Когда Яковлева отпустила меня — точнее, разрешила праздно шататься по территории — утренний туман уже почти рассеялся. Водяная пыль смешалась с дымом и пылью, еще висевшими над развалинами. Маголекари, поисковики, сотрудники химико-лабораторной службы — все методично работали, прочесывая территорию, обследуя остатки постройки и завалы, под которыми могли остаться улики.

Поисковики не пропускали ни одного метра участка, где некогда был подвал. По словам выживших охранников, там могла находиться техника и другое оборудование. В отдельных местах они осторожно наклонялись, проверяя следы подземных конструкций или обнаруженные металлические фрагменты.

Одна из групп, работавших на завалах, внезапно обнаружила целый ящик с чертежами и несколькими десятками страниц технической документации. Сотрудник, наткнувшийся на находку, тут же запечатал её в защитный ящик и передал в грузовик. Все, что представляло хоть какую-то ценность, упаковывалось и опечатывалось.

Из разрытых завалов подвала как раз выбрались сотрудники химико-лабораторной службы. Возглавлявший их высокорослый маг, несколько резкий в движениях, направился прямо к Кушелеву. На его лице не было и следа усталости, но глаза выдавали напряжение.

— Ваше высокоблагородие, разрешите доложить.

Подполковник кивнул. А я приблизился, чтобы слышать разговор. Кушелев заметил это, но не стал препятствовать.

— Докладывайте, Адамов, — велел командир.

Адамов снял защитную маску и перчатки. Я заметил опаловый ранговый перстень на его руке.

— Первичные данные уже есть, — он и посмотрел на нас с тревогой и понизил голос. — Не хочу никого пугать раньше времени, но… Кажется, вы набрели на очень особенное место. Здесь не просто производили артефакты. Сильные следы аномальной энергии, соответствующее оборудование… указывают на производство препаратов. Предположительно, отравляющих и дурманящих веществ с высоким содержанием аномальной силы. Полагаю, таким веществом была отравлена та девушка, — он кивнул в сторону Катерины, которую готовили к отправке. И, возможно, Урусов.

Делянов тоже подошел к нам и молча выслушал доклад.

— Так, погодите, Дима, — он непонимающе уставила на мага. — То есть это лаборатория по производству… наркотиков? Или все-таки химического оружия?

— Полагаю, того и другого. Точнее скажем только после полного исследования. Мы ж на сапоге убитого товарища сейчас все делаем. Но если я прав в своих предположениях, то здесь пытались создавать отравляющие вещества на основе аномальной силы. Видимо, пытались ее стабилизировать и сочетать с различными веществами…

Мы с Кушелевым и Деляновым молча переглянулись. На подполковнике лица не было.

— Могу сказать одно, — добавил магохимик, — Эти вещества крайне опасны для всех — и одаренных, и обычных людей. Пока не могу присвоить категорию опасности, но…

— Присваивайте высшую, — хрипло приказал Кушелев и достал телефон. — Я должен позвонить. Адамов, возвращайтесь к работе. Мы должны переправить все в Петербург как можно скорее.

— Разумеется, ваше высокоблагородие.

Подполковник отошел подальше и принялся кому-то звонить. Делянов тем временем подошел ко мне.

— Алексей, как вы? Немного пришли в себя?

— Благодарю, я в норме.

— Тогда, полагаю, вам будет интересно кое-что услышать. Раз уж дело переносится в Петербург, считаю, вам нужно обладать всей информацией. Прошу за мной.

— Конечно.

Делянов повел меня в импровизированный лазарет, где Яковлева с помощниками суетилась вокруг раненых. Нескольким рабочим и охранникам повезло выжить, но почти всех здорово потрепало. Яковлева кивнула Делянову.

— Только не очень долго, пожалуйста. Они все на обезболивающих и в шоке.