Светлейший князь Старко

— Ваше величество, но пока заводы не справляются с производством новых винтовок в потребном количестве.

Всё упиралось в то, что победы в войнах последних лет привели к невостребованности массы солдат. Но сразу возник конфликт. Кем же тогда будут командовать генералы и старшие офицеры? Тут ещё и сам церь блокировал предложение военного министра (незаметного среди полутора десятков других) об«…увеличении содержания генералам, штаб- и обер-офицерам всей армии…» Оно, конечно же будет внедрено, но только в частях, имеющих новое вооружение.

— Господин министр, так заводы и не будут готовить миллион винтовок или сотню тысяч стальных пушек, — улыбнулся царь попыткам министра облегчить свою жизнь, — это другие державы пусть стремятся к количеству, а мы, по-суворовски, возьмём своё качеством.

Бедолага Сухозанет аж расстроился, получив в очередной раз отлуп. Он искренне верил в силу русской армии и близко к сердцу принимал её угасание. Подумаешь, именно ударные подразделения выиграли Крымскую и Кавказскую войны. Другие, между прочим, тоже героизм проявляли, но не всем досталось стальное оружие. Зато генералы верой и правдой будут служить в мирные времена, а если понадобится и всех себя положат ради славы российской. Ну, или своих солдат. А отправка в отставку приведёт к утере их опыта и знаний. Жаль, что император не хочет понимать столь простых вещей. Вон, назначил выскочку Милютина руководить реформой обучения в училищах и руководить Академией, а заодно разрабатывать новую тактику и стратегию. Куда же это годится, когда коней на скаку меняют.

Министр даже не представлял какой совершенно тайный проект обдумывает император. Иначе лично возглавил бы смену неправильного царя. Польша слишком много войск требовала на своей территории из-за постоянных угроз революций. А отдача от её экономической деятельности всё равно шла, в первую очередь, польским магнатам в карман. Кроме того, если дать им независимость, то получится удобное буферное государство. В принципе, идея хорошая (как и всё, что исходит от Старко), но примут ли её в обществе? И второй вопрос, нужно ли отделить литовские земли, оставив их под собой?

Ещё два вопроса следовало обдумать сейчас. Первый, готовить ли новую русско-турецкую войну, чтобы забрать себе оставшуюся часть Византии и выровнять окончательно границы? Второй — когда, вместе с союзниками, заняться расчленением Австрийской империи? Франц-Иосиф Первый из месяца в месяц усиливает возможности своей армии, пусть, в основном, у себя в мечтах. Тем более, что на приписки в отчётах своих приспешников он даже не обращает внимание. Плохо, что венгерские магнаты (всякие Эстерхази и Баттяни) или поддерживают Вену, или проживают вообще в Англии. Нет у Венгрии лидера, которого можно снабжать оружием и деньгами. Остаётся лишь газетное давление, призывающее австрийцев «восстановить историческую справедливость» и отвоевать обратно ту же Силезию, например.

И тут-то может оказать помощь предоставление независимости Польше. Россия-то откажется лишь от своей доли, полученной при польских разделах. Тогда и Пруссия, и Австрия сразу встанут перед лицом проблем. Или отдавать полякам то, что они получили когда-то, или захватить новое независимое государство. Причём, в случае большой переделки, наша страна готова получить лишь крохи, чтобы не особо утруждаться — часть Галиции и Буковину. Не для нещадной эксплуатации, а лишь, опять же, для выпрямления границ. Какими бы кривыми они не оказались.

Над вычленением литовских земель следовало поработать с картами и изучить насколько они «литовские» на самом деле. Всё-таки не хочется давать полякам повод на будущее для попыток оттяпать новорусские территории.

Глава 19

Интрига с поляками связывалась с попыткой тем или иным способом выцыганить у пруссаков Мемельланд. Всё-таки гораздо удобнее, когда государственная граница проходит по реке, а не посуху. Сувалкскую губернию расчленили на две части, выделив Ломжу в малюсенькую губернию и оставив за поляками. Вроде Европа не будет против предоставления независимости, как и сами поляки. Александр Второй прекрасно понимал, что владение вечно мятежным краем никогда не будет спокойным. Поэтому вызвал Горчакова и поручил ему продумать цепь спекуляций, не забывая про Мемель. И «брату моему» отписал в Старкоград просьбу попытаться воздействовать на Берлин по данным вопросам. В конце сентября начались секретные переговоры с немцами в рамках углубления пакта о ненападении. Понятно, что за Мемель необходимо обеспечить какие-нибудь компенсации.