Светло, синё, разнообразно…

Поднимаю свой любимый парус,Покидая причал навсегда,И отважно в море отправляюсь,Устремляясь известно куда:Там, меж вестом, зюйдом и норд-остом,На скрещении координатРасположен тот заветный остров,Где таится таинственный клад.Мой корабль – шхуна «Испаньола» —Так и режет зеркальную гладь.Капитан с лицом НаполеонаРад всю жизнь у руля простоять.А команда – сплошь морские волки,Альбатросы, особенно кок:

На плечах лиловые наколки,Так и скачет, хотя одноног.Рассекаем зеркальную гладь.Так держать! Так держать!Там, за далью голубойСвет, блаженство и покой,Дивный край, вечный май,Берег золотой!Я, конечно, помню Стивенсона,Я сто раз эту книгу читал,Удивляясь, как во время оноСеял гибель презренный металл.Но теперь-то всё куда красивей:Век прогресса, культурный народ,Вон в команде каждый, даже Сильвер,

Кончил Кембридж и рому не пьет…Знаю, знаю, леди, джентльмены:Я романтик, я старый осел.Да, конечно, вечно неизменныСудьбы всех на земле «Испаньол» —Неизменны… кровавы… ужасны…Парус поднят. Зорко и бессонноСо звездой я сверяю компас.Я, конечно, помню Стивенсона:Эта книга – не про нас!Рассекаем зеркальную гладь.Так держать! Так держать!Там, за далью голубойСвет, блаженство и покой,

Дивный край, вечный май,Берег золотой!

2. «Вот трибун выходит на трибуну…»

Вот трибун выходит на трибунуИ правительство гневно клеймит.Террористы гневному трибунуПод трибуну суют динамит.По следам упорных террористовНеуклонно идут филера,На которых, злобен и неистов,Точит зубы акула пера.Час настал – правительство свалили,Глаз и ногу трибун потерял.Террористов взяли и судили,Журналист получил гонорар.

Эти плачут, эти торжествуют,Непрерывно ликует народ,А часы идут и в ус не дуют,Час настанет – и полночь пробьёт.И в постели, и на пышном ложе,И на нарах угрюмой тюрьмы,Но увидят все одно и то же,Вот за это ручаемся мы:Что в заветный полуночный часОдин мираж утешит нас:Там, за далью голубойСвет, блаженство и покой,Дивный край, вечный май,Берег золотой!

3. «Семь пятнадцать – радиобудильник…»