Светунец

Ночь высекла на небе искры,                         домой пора…И каждый шаг, как будто выстрел                         в тиши двора.А там, за месяцем, направо,                         горит всегдаСлегка торжественно и здраво                         моя звезда,Что до рассвета будет грозно                         за мной следить.Звезде, наверное, не просто                         моею быть.Мне путь нехлопотный и ровный                         дарит звезда.А я иду своей дорогой —                         и не туда.И мне услужливо посветит                         она лучом.Ведь за меня она в ответе,                         а я при чем?

Откликной гребень

То прошедшее лето

Долго было со мной,Долго в сердце не гасИм подаренный свет.У хребта ТаганайГребень есть Откликной,Я кричала — и эхоОтзывалось в ответ.И стоял Таганай,Словно дивное диво,Так красив и могуч,Что щемило в груди.Я была, как трава,Зелена и правдива,И удачи, и беды —Было все впереди.Что с тех пор изменилось, —Отчета не требуй.Но теперь голос твойРастворился в ночи.Моя светлая даль,Откликной ты мой гребень!Отчего, отчего ты молчишь?

Ну, взорви тишину,Как проклятье молчанью,Накричись ты за дни,Когда множество разПриходилось тебеПовторять окончаньяУ пустых и бессмысленных фраз.Правду ты не поймешь,А неправду — не примешь.Птицы лето к тебеПривели на постой.И далеко плыветЗапах горькой полыни,Перемешанный с прянымДурманом цветов.

ВАЛЕРИЙ КУЗНЕЦОВ

Отец

Отец ведро заденет кружкой —огромной каплею росысверкнут меж ободом и дужкойего трофейные часы…

Храним тепло скупой постели:сверх одеяла, до лица,отец укроет нас шинельювсевойскового образца.Сверкнет планшета целлулоид,молодцевато скрипнет хром,отец уйдет туда, где ловитветра его аэродром.Мы вновь спеленатые снами,сквозь них нам слышится едва:летают летчики над намина очень маленьких ЛИ-2.

Хозяйка щедро и стыдливо…

Хозяйка щедро и стыдливосдавала флигель во дворе,где серебристая оливалиствой кичилась в октябре.И получилось: в день за трешку,на пару солнечных недель,купил я берег, и дорожку,и море, севшее на мель.Плюс — во дворе водоколонку,

что певчей трещиной в трубеночами медленно и звонконапоминала о себе.

Я наплел тебе массу историй…

Я наплел тебе массу историй,толковал тебе вещие сны…Зелен лес,                как Саргассово море,а на море одни буруны…Чем-то вечным торгует палаткавозле дома с оградой резной;Мне, признаться, с тобою не сладко.Каково же тебе-то со мной?

Весь этот быт, как склад пороховой…

Весь этот быт, как склад пороховой.В нем тишина и та, как перед стычкой;боюсь, не ты, так кто-нибудь другойпоблизости побалуется спичкой.И, словно лес, он выгорит дотла.Я прорубал в нем узкую аллею.Я в этой жизни мало так умею,но даже это ты не поняла…

Пора цветения липы…