Священник Глеб Якунин. Нелегкий путь правдоискателя

Все остальные брали на себя вину: Кузьма говорил, что он организатор группы, папа на себя наговаривал… В общем, никто не сказал ни одного плохого слова про другого, поэтому, когда они вышли на свободу, встретились радостно, никакая тень не разделяла их. У моего папы была очная ставка с Феликсом, перед которой ему дали прочесть показания Феликса, и он с немалым интересом узнал, какой он антисоветчик. Потом следователь не то вышел, не то не заметил, и папа стал читать следующий лист, который оказался показаниями Феликса на его отчима, скульптора Шан-Гирея, что он в целях террора выкалывал глаза статуям товарища Сталина. Понятно, что, будучи скульптором, он делал статуям зрачки. Это не восемь-десять лет, а расстрел. Следователь, заметив, что он читает, выхватил у него из рук дело и сказал: «Это не тебе, ты что!» Тут же ввели Феликса. Потрясенный папа, забывший о своей судьбе, сказал: «Феликс, что ты написал про этого скульптора? Что ты о нем рассказал? Ведь ты же убиваешь человека!» – тот ответил: «Ах, Илюша, если бы ты знал, что он сам о себе наговорил!». То есть, его пытали»⁴.

Члены кружка – Красин Виктор Александрович (1929), Федоров Евгений Борисович (1929) и Шмаин Илья Хананович (1930) – были арестованы 19 января 1949 года и приговорены ОСО к восьми годам ИТЛ (Красин за побег с этапа получил дополнительный срок). Калина Ирина Игнатьевна (1928) была арестована в апреле 1949 года, приговорена ОСО к пяти годам ИТЛ. Карелин Феликс Владимирович (1925) был арестован в конце января 1949 года и приговорен ОСО к восьми годам ИТЛ. С 1949 по 1954 год Бахтырев отбывал наказание на общих работах в Степспецлаге, в районе Джезказгана, в медных и угольных шахтах. Будучи сиротой, посылок не получал. Неоднократно помещался в Барак усиленного режима (БУР), в больницу. Позже, в связи со смягчением режима, был этапирован в обычный лагерь – вблизи порта Ванино и Совгавани. Работал на строительстве судоремонтного завода и жилых домов. В 1954 году, после смерти Сталина, началось переследствие. Содержался в Лубянской и Лефортовской следственных тюрьмах. 2 октября 1954 года были сняты политические обвинения. Он был реабилитирован и освобожден⁵.

Илья Шмайн

Дочь Ильи Шмаина вспоминала: «Феликс находился в другом лагере, он сидел в одном бараке с Львом Николаевичем Гумилевым. От него набрался христианства. Как рассказывал Лев Николаевич, который относился к нему очень хорошо: «Он был такой еврей, знаете ли, недоучка – и сразу все! Этот Феликс, я ему еще Евангелия не рассказал целиком, а он уже бежал проповедовать, не крещенный еще!» Потом он его крестил, был крестным. В 1955 году из лагеря приехал и встретился с моей мамой возле нашего дома Лев Консон, впоследствии известный писатель в Израиле, а тогда только что освободившейся молодой зек. Он привез маме письмо от Феликса Карелина и его фотографию. Мама спросила: «А Феликс еще не выходит?» – «Когда он выйдет, кто знает? У него двадцать пять лет срок!» Мама ахнула, говорит: «Почему?»⁶

.

Лев Консон (1927-2005) был узником сталинских лагерей. На фронте во время войны погибли отец и брат. В 1943 году шестнадцатилетним юношей был арестован по обвинению в антисоветской деятельности. Пока шло следствие, находился во внутренней тюрьме Лубянки. Был помещен в одиночный бокс, где можно было только сидеть и стоять. Объявил голодовку и был переведен в общую камеру. Там произошло знакомство с писателем Аркадием Белинковым. Был осужден и направлен на Дальний Восток, в Совгавань. В 1949 году в Озерлаг. В лагере находились французы, испанцы, японцы, матрос из Израиля. Возникла группа молодых заключенных разных национальностей, в состав которой вошел и Консон.

Когда на лагпункт прибыл лейтенант Красной Армии, а затем «власовец» Энгельс Слученков⁷ (лагерная кличка «Глеб»), знакомый Консона по штрафной колонне, он стал руководителем группы, а Феликс Карелин – его помощником. Была разработана программа, устав, и даже прозвучали клятвы. В какой-то момент они поняли, что среди них провокатор. Тогда Феликс объявил, что знает человека, который на них стучит. «А как докажешь?» – «Убью его, казню». Подумали и сказали: «Да, надо, чтобы ты его убил. Тогда ясно, что это не ты, а он». Потому что тот человек в отчаянии указал на Феликса. И Феликс убил его заточкой, нанеся четырнадцать ранений. И был немедленно арестован внутренним лагерным следствием, получил двадцать пять лет, но не расстрел. Из показаний на следствии выяснилось, что Феликс был провокатором. После этого вся группа была заперта в Барак усиленного режима (БУР), а потом отправлена в Центральный Тайшетский следственный изолятор. Слученков всю ответственность за дела организации и за убийство взял на себя. Сидел в камере смертников, потом приговор заменили и отправили его в Джезказган. Весной 1954 года он принял активное участие в восстании заключенных в концлагере Кенгир.