Священное Писание Ветхого Завета. Часть 2.

Он смотрит на богатство, почести и другие человеческие вожделения и показывает, что все это тоже суета и не приводит человека ни к какому утешению и радости. Екклесиаст утверждает, что мудрость ведет человека к тому, чтобы быть умеренным во всем, чтобы не прилепляться ни к каким сокровищам, ни к какому избыточеству. Смотрите, что он говорит: «Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти — дня рождения. Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу. Сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше. Сердце мудрых — в доме плача, а сердце глупых — в доме веселья. Лучше слушать обличения от мудрого, нежели слушать песни глупых» (Еккл. 7:1–5). Сразу же отметим, что по святоотеческому учению молитвы при гробах помогают разрушить состояние окамененного нечувствия, от которого происходят «песни глупых; потому что смех глупых то же, что треск тернового хвороста под котлом. И это — суета! Притесняя других, мудрый делается глупым, и подарки портят сердце. Конец дела лучше начала его; терпеливый лучше высокомерного

» (Еккл. 7:5–8). Еще мы можем припомнить, что память святых празднуется, как правило, именно в день их преставления.

Затем говорится еще об одной опасности для человека. «И нашел я, что горче смерти женщина, потому что она — сеть, и сердце ее — силки, и руки ее — оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею» (Еккл. 7:26). Смысл этого текста должен стать нам более ясным, если мы припомним сказанное о распутной женщине в разделе, посвященном книге Притчей. «Чего еще искала душа моя, и я не нашел? — Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщины между всеми ими не нашел. Только это я нашел, что Бог сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы

» (Еккл. 7:28–29).

Дальше он рассматривает превосходство мудрости над глупостью, и снова приходит к тому, что мудрый ничуть не лучше глупого, потому что конец их один, и как тот умирает, так и этот.

Кажется, отрицательный смысл должен постепенно становиться для нас очевидным. Подлинно и незыблемо только то, что от Бога и действует в согласии с Его волей. Мир же без Бога, замкнутый сам на себя, не дает ни малейшей надежды на утешение своему приверженцу.

О том, что такое суета, святитель Григорий Нисский говорит так: «суета есть или не имеющее мысль слово, или бесполезная вещь, или неосуществимый замысел, или не ведущее ко Отцу чаяние, или вообще что-либо, не служащее ни к чему полезному» [15, с. 8]. Святитель Григорий Богослов в своем надгробном слове брату Кесарию сказал: «"Видех всяческая", говорит Екклесиаст, обозрел я мыслию все человеческое, богатство, роскошь, могущество, непостоянную славу, мудрость, чаще убегающую, нежели приобретаемую; неоднократно возвращаясь к одному и тому же, рассмотрел опять роскошь, и опять мудрость, потом сластолюбие, сады, многочисленность рабов, множество имения, виночерпцев и виночерпиц, певцов и певиц, оружие, оруженосцев, коленопреклонения народов, собираемые дани, царское величие, и все излишества и необходимости жизни, все, чем превзошел я всех до меня бывших царей: и что же во всем этом? "Все суета суетствий, всяческая суета и произволение духа

" (Еккл. 1:14), то есть, какое-то неразумное стремление души и развлечение человека, осужденного на сие, может быть, за древнее падение. Но "конец слова", говорит он, "все слушай, Бога бойся" (Еккл. 12:13); здесь предел твоему недоумению. И вот единственная польза от здешней жизни — самым смятением видимого и обуреваемого руководиться к постоянному и незыблемому» [10, т. 1, с. 171–172].