Священное Писание Ветхого Завета. Часть 2.

Грядущее бедствие как прообраз Дня Господня. Книга пророка Иоиля небольшая по своему объему и содержит в себе всего 3 главы. Начинается она с видения нашествия саранчи и видения засухи, которые опустошают Иудею. Изображается это так: «

Оставшееся от гусеницы, ела саранча, а оставшееся от саранчи ели черви, а оставшееся от червей доели жуки» (Иоиль 1:4). Здесь пророчески изображаются нашествия иноплеменников. Преподобный Ефрем Сирин толковал так, что гусеницы — это Тиглатпалассар, саранча — Салманассар, черви — Сеннахирим, а жуки — это Навуходоносор [17, т. 6, с. 112]. Это опустошение страны есть прообраз Дня Господня, который приблизился. Пророк говорит: «Препояшьтесь

[вретищем]

и плачьте, священники! рыдайте, служители алтаря! войдите, ночуйте во вретищах, служители Бога моего! ибо не стало в доме Бога вашего хлебного приношения и возлияния. Назначьте пост, объявите торжественное собрание, созовите старцев и всех жителей страны сей в дом Господа Бога вашего, и взывайте к Господу. О, какой день! ибо день Господень близок; как опустошение от Всемогущего придет он» (Иоиль 1:13–15). Снова День Господень предстает не как торжество и прославление Израиля, а как катастрофа. Сначала локального характера, хотя сам приход саранчи для восточных стран, конечно, катастрофа. В литературе есть весьма впечатляющие описания, изображающие саранчу, которая движется как вал, который ничем нельзя остановить, который засыпает все рвы, гасит огонь и своей массой уничтожает все, что только может расти.

Но постепенно масштаб бедствия расширяется. «Трубите трубою на Сионе и бейте тревогу на святой горе Моей; да трепещут все жители земли, ибо наступает день Господень, ибо он близок — день тьмы и мрака, день облачный и туманный: как утренняя заря распространяется по горам народ многочисленный и сильный, какого не бывало от века и после того не будет в роды родов

» (Иоиль 2:1–2). Исторически здесь изображается грядущее ассирийское нашествие, но одновременно упоминание тьмы и мрака, а также всех жителей земли, сразу отсылает нас к тому, что мы видели уже у пророка Амоса. «Вид его, как вид коней, скачут, как всадники по вершинам гор, с треском огненного пламени, пожирающего солому, как сильный народ, выстроенный к битве» (Иоиль 2:4–5). С начала нападающие изображаются как опытное и бесстрашное, но все же человеческое войско, но дальше: «Перед ними потрясется земля, поколеблется небо; солнце и луна помрачатся, и звезды потеряют свой свет. И Господь даст глас Свой пред воинством Своим, ибо весьма многочисленно полчище Его и могуществен исполнитель слова Его; ибо велик день Господень и весьма страшен, и кто выдержит его?» (Иоиль 2:10–11). Теперь уже катастрофа захватывает всю вселенную. Два плана постоянно входят один в другой: вид этого нашествия, разрушения и вид того, как изменится небо и земля, падут звезды, померкнет свет, и Господь явит День Свой. Образ скачущих всадников перекликается, конечно, с Откровением Иоанна Богослова. Заметим, что Откровение Иоанна Богослова, действительно, завершает собой библейский канон, потому что вбирает в себя массу ветхозаветных образов, в которых заключено было предсказание Дня Господня, Второго пришествия.